Сестренки

Меня встретили очень горячо, по-товарищески, сразу устроили в общежитие: притащили матрас и одеяло. Правда, спать не слишком удобно: ночью я проснулась вся в клопах и потом до утра не спала. Жаловаться товарищам я не стала, подумают еще, что я неженка. Ну, а потом я стала так уставать, что сплю без задних ног, не обращая на клопов внимания.

Куда меня только ни водили! И на фабрику, при которой этот техникум, и на Красную площадь, и в чудесный парк Сокольники, где по вечерам гуляет молодежь, и в театры, и в кино!

Мне так нравится Москва, я даже не знаю, как о ней писать. Она величественная; в ней есть все – огромные дома, театры, кино, клубы, но стоит чуть отъехать от центра – как там радуют глаз маленькие домики, почти такие, как у нас…

Я стала думать, что теперь мне будет скучно у нас: ведь ни театров, ни музеев у нас нет. Московские товарищи простые, славные, но я вижу, что они другие!

Словом, меня тянет московская жизнь, тянет и манит, и я всерьез стала думать, как бы сюда переехать!

Позавчера я была на заседании МОПРа. Иностранные товарищи рассказывали нам о своей жизни, говорили они, конечно, на своих языках, а переводил все один и тот же товарищ: невысокий, темноволосый, очень красивый. Ему, кажется, все равно было, с какого языка переводить, он так и говорил, почти не задумываясь. Он такой милый! Когда все закончили, я подошла ближе к сцене, он заметил меня и так мило, застенчиво улыбнулся… Я спросила у товарища Ивановой из моего техникума, кто это, и она сказала, что он председатель интернациональной комиссии, большой чин! Я бы с ним познакомилась, но мы спешили, надо было все пересказать нашей ячейке.

Завтра уезжать, а я все о нем думаю. Какие добрые у него глаза, какая чудесная улыбка.

– Какое счастье! – кричала Кадри, – какое счастье, какое невыносимое счастье! Все кончилось, Анюта, мы свободны, ты слышишь, мы свободны!

Прохожие поворачивали головы, некоторые улыбались, некоторые смотрели неодобрительно. Анюта дернула Кадри за рукав:

– Кадри, тише, пожалуйста. На нас все смотрят!

– Да пусть и смотрят, – не смутилась та, – пусть все знают о том, как я счастлива…

Они возвращались домой из гимназии – сегодня был последний день, им выдали аттестаты, подарили по книжке. Кадри сияла от счастья:

– Не надо больше зубрить эту бессмыслицу, не надо вставать рано по утрам…

Тетя Лидия уже ждала их около ратуши – было решено пойти в ресторан, отпраздновать такое знаменательное событие.

– Мамочка, ты красавица! – закричала Кадри, обнимая мать.

– Не кричи, Кадри, – укоризненно сказала тетя Лидия, – ну, поздравляю вас, мои девочки! Пойдемте, столик заказан…

В ресторане почти не было народу, и им достался хороший столик у окна. Тетя Лидия разрешила заказывать все, что душа пожелает.

– Глаза разбегаются, – говорила Кадри, листая меню, – я все готова съесть…

– Что ты будешь, Анюта? – спросила тетя Лидия.

– Не знаю, – улыбнулась та, – что-нибудь… ну вот эти колбаски… с картошкой.

– Сегодня необязательно выбирать самое дешевое блюдо, – укоризненно сказала тетя Лидия, – ведь у нас праздник!

– Колбаски вкусные, – сказала Анюта.

– Ну, колбаски так колбаски.

Выбранные блюда быстро принесли, и компания принялась за еду. Колбаски действительно оказались вкусными, и Кадри пару раз влезла в тарелку Анюты – попробовать.