Сестры-соперницы

- Странно, - заметила мать, - что судьба не дает нам никакого знака, когда мы сталкиваемся с ситуацией или с человеком, которые впоследствии изменят весь ход нашей жизни.

- Ты хочешь слишком многого от судьбы, любимая, - сказал отец.

- Встречаются люди, которые уверяют, что у них в такие моменты бывает предчувствие, - многозначительно проговорила Сенара и созналась:

- Иногда такое бывает и со мной.

- Это оттого, что ваша мать была колдуньей? - поинтересовалась я.

За столом воцарилось молчание. Мать нахмурилась.

- Все это чепуха, Берсаба, - заявила она. - Не представляю, где ты могла такое услышать.

- Но ведь это правда?

- Кое-кто называл ее ведьмой, - ответила Сенара. - Это было, когда она жила в замке. Позже, когда появилась я, не было слышно таких разговоров.

- Люди вечно что-нибудь выдумывают, - сказала мать. - Я рада тому, что нынче мало говорят об этом. Я считаю, что такие разговоры.., опасны.

Я обратила внимание на то, что слуги, суетившиеся возле стола, внимательно прислушиваются к беседе. Потом они перескажут все, что удалось подслушать здесь. Они припомнят колдунью, которая жила в замке Пейлинг, а потом исчезла. А то, что нынче эта женщина проживает в Испании, уж никак не снимет с нее подозрения в принадлежности к ведьмам.

Я наблюдала за Карлоттой. Как она была красива! Анжелет рядом с ней выглядела просто жалко, а значит, так же выглядела и я. Я заметила, что сэр Джервис уделяет Карлотте много внимания, так же, как и она ему, и это выглядело так, будто она вновь вытягивает свои щупальца для того, чтобы заполучить в свои сети и его, как она уже заполучила Бастиана. Все чаще сэр Джервис адресовал свои слова именно ей.

После ужина отец вышел вместе с сэром Джервисом. Они хотели продолжить обсуждение дел, связанных, по словам матери, с предполагаемой постройкой фабрики на Хугли. Мать сказала, что они озабочены разгорающимся конфликтом между государем и народом. Тот факт, что король Карл правит страной единолично, поражал мать. Сэр Джервис сказал, что это больше не может так продолжаться. Наступит кризис, и один Господь знает, что тогда произойдет.

Я спросила у матушки:

- Ты думаешь, мы почувствуем это и здесь?

- Дитя мое, от этого никуда не уйдешь. "Корабельные деньги" очень беспокоят народ в Плимуте, а эта убежденность короля в том, что он правит от имени Бога и потому действия его безупречны, отнюдь не делает его популярным.

- И что, по мнению отца, произойдет дальше?

- Рано или поздно должно быть достигнуто взаимопонимание. Королю придется изменить образ жизни. Он грубо обращается с пуританами и делает это, по слухам, под влиянием своей жены-католички. Мне не нравится как нынче идут дела, но будем надеяться, что со временем все уладится. Кстати, Берсаба, я хотела бы поговорить с тобой. Ты кое-что сказала за ужином.., относительно ведьм.

- О да, мама.

- Я не хочу, чтобы велись разговоры на эту тему. Кажется, разговор начала именно ты.

- Вот как? - ответила я равнодушно.

- Я уверена в этом, дорогая. Мне очень не нравятся эти разговоры. Я никак не могу забыть тот день, когда они пришли за моей мачехой.

- И что тогда произошло, матушка? Это было очень страшно?

- Да. Я не хочу даже говорить об этом. Мне это потом еще долго снилось.., до тех пор, пока я не вышла замуж за твоего отца. Когда я вспоминаю эту толпу - горящие факелы, крики и жестокие, грубые, злорадные, непристойные физиономии людей у стен замка... Не хотела бы я снова это увидеть!

- Ты думаешь, народ вновь может заинтересоваться ведьмами?

- Лучше не говори об этом. Сенара не разговаривала с, тобой на эту тему?

- Нет.

- Я помню, в молодости Сенара постоянно болтала о ведьмах, напоминая людям о том, что и ее мать обвиняли в колдовстве. Она просто не понимала, что тогда говорить об этом опасно. Как, впрочем, и сейчас.

- Мы не слышали таких разговоров, мама.

- Об этом иногда шепчутся слуги.., страх перед ведьмами. Простые люди все еще верят, и я не хочу, чтобы народ начал болтать о колдовстве только потому, что опять приехала Сенара. Так что, Берсаба, прошу тебя.., если кто-то поднимет эту тему - оборви его. Я не хочу, чтобы все повторилось вновь.

- Конечно, мама, - согласилась я.

- Понимаешь, милая, когда невежественные люди собираются в толпу, то... Ты понимаешь, что я имею в виду?

- Да, конечно. Они могут явиться сюда, в Тристан Прайори, как явились когда-то в замок Пейлинг. Они по-прежнему вешают и сжигают ведьм; они по-прежнему связывают им руки и ноги, а потом бросают в море, в реку или просто в пруд, если он достаточно глубок для того, чтобы в нем мог утонуть человек.

- Давай не думать об этом. И не говорить. Если ты услышишь, что об этом болтает кто-то из слуг, обрывай их. Они могут начать говорить об этом, потому что помнят бабушку Карлотты. А я этого не хочу, Берсаба.

- Я буду помнить об этом, мама, - неопределенно пообещала я, размышляя о том, заметила ли она, как я взволнована.

Поднимаясь к себе, я встретила на лестнице одну из служанок. В руке она держала платок.

- Его уронила леди Карлотта, - сказала она.

- Так почему ты не отнесешь его к ней в комнату? - спросила я.