Сеть и бабочка. Как поймать гениальную идею. Практическое пособие

Один из самых интересных способов занять голову чем-то посторонним — наблюдать за тем, что происходит в реальной жизни. Один из экспонатов в Музее современного искусства, который абсолютно завораживает посетителей, — это схема телекоммуникаций между Нью-Йорком и остальным миром в реальном времени, созданная в Массачусетском технологическом институте. Вы можете взглянуть на нее по адресу senseable.mit.edu/nyte/visuals.html. Представьте себе: вы смотрите на темный земной шар, по которому, словно реактивные следы, распространяются линии света от Нью-Йорка в разные уголки планеты, куда жители города звонят по телефону. Вы наблюдаете картину в реальном времени, в настоящий момент. Правда, завораживает?

А теперь представьте себе, что вы видите то же самое, только с задержкой на год. То, что вы видите на глобусе, происходило 12 месяцев назад. Скорее всего, ваш интерес существенно упадет. ИС увлекает происходящее непосредственно в данный момент, а СПРРМ в это время свободно блуждает.

«Какой же бездумной деятельностью мне лучше всего заняться?» — часто спрашивают нас клиенты. У нас есть ответ: если нужно выбрать какой-то один вид деятельности, это должна быть ходьба.

Идите пройдитесь

В недавнем исследовании участники, которые ходили на беговой дорожке в помещении, смотря на пустую стену, или гуляли на улице, давали вдвое больше креативных ответов, чем люди, которые просто сидели{41}.

«Я думал, что прогулка на свежем воздухе окажется наиболее эффективной, — говорит руководитель исследования, — однако ходьба на беговой дорожке в маленькой скучной комнате дала такие же прекрасные результаты». Кроме того, исследование показало, что кипучая творческая энергия продолжает циркулировать и некоторое время после ходьбы, когда человек уже сидит на месте. «Мы знаем, что совещания на ходу способствуют креативности, но может оказаться, что ходьба перед совещанием почти так же полезна»{42}.

С когнитивной точки зрения ходьба требует как раз нужного — не слишком высокого — уровня сосредоточенности от нашего исполнителя. Ходьба — сложное действие: мы постоянно получаем информацию от ступней, икр, бедер, рук и, конечно же, от нашего внутреннего уха — органа, отвечающего за равновесие. Но наш мозг хорошо знаком с этой задачей, благодаря чему исполнитель может действовать с минимальным потреблением энергии{43}.

С точки зрения физиологии ходьба стимулирует работу мозга. Увеличение притока крови вызывает в нем каскад замечательных изменений, в том числе высвобождение нейротропного фактора мозга (BDNF)[6] и других факторов роста. BDNF стимулирует образование новых нейронов и синапсов, а также укрепляет существующие синапсы{44}.

У «открытых» офисов есть как сторонники, так и противники, но немногочисленные внутренние перегородки и мобильные столы по крайней мере позволяют ходить. Как отмечено в стэнфордском исследовании, возможность ходить — самое важное, что такое открытое пространство может дать креативности. Как выяснили ученые, это на 60 % повышает творческий вклад сотрудника{45}.

Известно, что у Дарвина была любимая «Песчаная дорожка» для прогулок в четверть мили длиной, по которой он ходил и размышлял, когда работал над какой-либо проблемой. «Ходьба была так важна для процесса мышления Дарвина, что он порой описывал проблему, которую хотел разрешить, в количестве поворотов дорожки, которые нужно было пройти, чтобы найти ответ»{46}.

Мэйсон Карри, изучив привычки почти двухсот наиболее продуктивных изобретателей и новаторов разных эпох, обнаружил, что единственной общей привычкой для всех них была ходьба. Как отмечает Карри, Чарльз Диккенс каждый день после обеда гулял три часа, и то, что он наблюдал во время прогулок, затем попадало на страницы его произведений.

Чайковскому хватало двухчасовой прогулки, при этом он никогда не возвращался ни на минуту раньше, будучи убежден, что заболеет, если честно не отходит все 120 минут. Бетховен тоже подолгу гулял после обеда и всегда брал с собой карандаш и бумагу на случай, если по пути его посетит муза.

Сёрену Кьеркегору приписывают слова: «Лучшие мысли посетили меня на прогулке». Также говорили, что он часто прибегал с прогулок домой, бросался к столу и начинал писать, не снимая шляпы и продолжая держать в руке трость или зонтик{47}.

Иммануил Кант каждый день в одно и то же время обходил городскую площадь.

Вернер Гейзенберг вспоминал о долгих, изматывающих беседах, которые они вели по ночам с Нильсом Бором, пытаясь разобраться в странностях квантовой механики, и которые заканчивались «практически отчаянием»{48}.

После этих разговоров Гейзенберг всегда отправлялся прогуляться в одиночестве по близлежащему парку, задавая себе один и тот же вопрос: неужели природа действительно столь абсурдна, как это следует из его экспериментов? Принцип неопределенности, теперь считающийся второй из самых знаменитых и влиятельных научных теорий XX века, пришел к Гейзенбергу, когда тот возвращался по парку домой{49}. Хрестоматийное отвлечение ума.