Сети Деллы (ЛП)

Когда в 1973 году оформили развод, единственным имуществом у пары были его "Маверик" 1970 года выпуска и её "Форд" 1964 года выпуска. Джо обязали выплачивать 20 долларов в неделю алиментов на ребёнка и разрешили "разумные" свидания с Шоном.

Три года спустя Джо ходатайствовал о пересмотре дела об опеке, сославшись на "плачевную ситуацию в семье".

Шон жила с Деллой. К тому времени Джо снова женился, и они с женой были полны решимости спасти бедную маленькую девочку. Они чувствовали, что это абсолютно необходимо, потому что, судя по тому, что они видели, у Шон не было нормального питания, приличной одежды, она часто болела и страдала от отсутствия родительского надзора.

Тогда маленькая Шон жила с матерью и отчимом, Джимом Бейером, в доме с двумя спальнями на Герольд-драйв. У 6-летней девочки была своя комната, своя двуспальная кровать, меблированный подвал для игр, а также самодельные качели и домик на дереве на заднем дворе. Джим работал полный рабочий день в канализационном управлении Цинциннати. Делла работала полный рабочий день, и у них, казалось, был хороший брак, поскольку они были женаты уже два года.

За несколько месяцев до их свадьбы две пары родителей стали бороться за Шон. Ребёнок всё больше разрывался между Деллой и Джо, и фактически ни с одним из родителей Шон не было легко. У Деллы и Джима был одни правила, а у Джо и Валери — другой. С посещениями с самого начала были проблемы, Хофферы часто жаловались на общий вид Шон, обвиняли Деллу в злоупотреблении алкоголем и наркотиками, в игнорировании основных потребностей ребенка. Делла всё отрицала, настаивая, что она только "время от времени выпивает". Она говорили, что требования Бейеров, чтобы Шон "всё время одевалась как принцесса", совершенно нереалистичны.

Делла настояла, чтобы Шон осталась с ней. Она любила ребёнка, Шон была счастлива в её доме. Она обещала дочери игрушечный домик и пианино, если та не будет много ныть. Делла называла Валери "плохой мачехой", которая мешает Шон молиться, играть и вообще. Она считала, что из-за Хофферов у Шон начались эмоциональные проблемы, заявив, что Шон "грубит" отчиму всякий раз, как возвращается от них.

Делла жаловалась, что всякий раз, когда она отправляла Шон к Хофферам в новой одежде, девочка возвращалась с пятнами. Она также посетовала на то, что Валери настаивала на стрижке Шон без разрешения Деллы. Валери возразила, что Делла позволила одной из соседок лишь "укоротить" волосы Шон.

Шон сказала социальным работникам, что ей нравятся все четыре стороны; ребёнок практически ни на что не жаловался. Она говорила, что у мамы о ней хорошо заботятся. Когда социальные работники спросили о её питании, Шон сказала, что на завтрак у неё хлопья, блины и иногда яйца; на обед у неё бутерброды; ужин она ест, стоя на табурете над раковиной, потому что Делла не хочет, чтобы она "устраивала беспорядок". Она призналась, что ей скучно есть в одиночестве, пока родители ужинают в спальне, и упомянула, что у отца все едят вместе.

Насчёт стрижки Шон рассказала, что и мать, и мачеха слишком часто стригут ей волосы.

Она сообщила, что мать каждый день моет ей голову в душе, но сказала, что у отца ей разрешают "мыться в ванне". Она призналась, что мать иногда отправляет её к Хефферам в грязной одежде.

В нежном 6-летнем возрасте Шон столкнулась со взрослыми проблемами, став предметом жарких споров между четырьмя обиженными взрослыми. Она рассказала конкретно о ссорах между Джимом и матерью, которые подслушала ночью, и сказала соцработникам, что "натягивает одеяло на голову" и затыкает уши, чтобы не слышать, как они из-за неё ругаются.

— Валери вечно врёт и говорит, что моя мама плохая, — сказала она одному следователю.

Но позже Шон призналась, что в наказание Делла бьёт её, иногда по лицу.

Когда Делле было 26 лет, а её муж Джим, тоже 26-летний, зарабатывал 12 тыс. долларов в год в отделе канализации, они вдвоём казались достаточно взрослыми и оседлыми, чтобы обеспечить Шон стабильную семью. В конце концов, психиатр, проводивший с ними собеседование в суде, признал Бейеров "адекватными родителями", но битва за Шон продолжалась, и Хефферы снова обратились в суд в июле 1977 года.

Валери написала отчаянное письмо судье с перечислением причин, почему Шон не должна жить с матерью. В нём она указывала, что для этого ребёнка необязательно "избивать" или "морить голодом", и настаивала, что для Шон было бы "лучше" находиться под опекой Хефферов. Она писала, что Шон живёт "в постоянном страхе" перед матерью. Она чувствовала, что справедливость не восторжествовала, а если Шон будет жить с Деллой, у неё будет трудное и нестабильное детство.

Интересно, что на первоначальном судебном разбирательстве Ольга давала показания против Деллы и заявила суду, что дочь — неподходящая мать. Деллу не удивило, что Ольга поддержала иск Джо и Валери против неё. Она пояснила суду, что её мать "подлая и жестокая, совсем как Валери".