Сети сатаны

Воды Неккара поглотили его, но Господь не знал милости. Он заставил Иоганна всплыть и, захлебываясь, ухватиться за проплывающее мимо бревно. Течение медленно несло его навстречу лесу, темнеющему в западной стороне Оденвальда. Последнее, что слышал Иоганн, удаляясь от Гейдельберга, это истерический смех Валентина.

И сложно было сказать, не смеялся ли это Тонио дель Моравиа. Или синьор Барбарезе. А может, это Жиль де Ре насмехался над ним с того света. Все они смеялись над ним.

Homo Deus est…

Сделка по-прежнему оставалась в силе.

Акт пятый. Пробуждение зверя

19

Варнхейм в Хегау, октябрь 1510 года, тринадцать лет спустя…

Человек, объятый пламенем, вопил посреди рыночной площади.

Он был привязан к столбу толстыми канатами, стражники сложили хворост до самых его колен, и вокруг плясали, трещали языки пламени. Приговоренный молил о пощаде – или хотя бы о быстрой смерти.

Зрители в большинстве своем молча наблюдали за жутким представлением, но нашлись и такие, которые смеялись и потешались над несчастным. С сотню человек собрались на рыночной площади, клочке земли, покрытом навозом и грязью и окруженном покосившимися домами и ветхой церковью. Бо́льшую часть толпы составляли крестьяне в простых одеждах и башмаках, вооруженные копьями, вилами и дубинками. Но были среди них и женщины с детьми. Все завороженно смотрели, как человек выл от страха и боли. Его одежда, волосы и кожа начинали понемногу тлеть; в воздухе появился слабый, чуть приторный запах жженой плоти. Этот запах напоминал Иоганну густой суп, которым он подкреплялся еще накануне в трактире, – свинины, тушенной с горохом и салом.

В надвинутой на лицо шляпе и грязном плаще, он стоял в первых рядах и внимательно смотрел на пламя. Синие, желтые и багряные языки лизали хворост, предварительно политый маслом. Огонь подобрался к бедрам приговоренного, но Иоганн видел, что и кожа на лице начала пузыриться. Подавшись вперед, он присмотрелся. При этом правая рука его покоилась на маленькой тележке с коробом. Иоганну стоило немалых трудов протолкаться с ним сквозь толпу. Эти пузыри представляли собой занятный феномен. Иоганн полагал, что жар волнами поднимался по телу и усиливался вверху. Иоганн читал о чем-то подобном у Архимеда, еще в Гейдельбергском университете, в прошлой жизни. Или это был Пифагор?

Между тем пламя перекинулось на волосы несчастного. Его вопли перешли в нечеловеческий визг. Еще пару минут назад это был приятной наружности юноша с мягкими, женственными глазами и длинными ресницами. Теперь от этой красоты мало что осталось. Его объятое огнем тело стало едва различимо в клубах густого, едкого дыма, который окутывал все вокруг.

Дым…

Привычным движением Иоганн снял заслонку в передней части короба. К сожалению, ждать пришлось слишком долго, пока дым станет достаточно густым. Может, ему и удалось бы спасти несчастного юношу от смерти. Но дым, созданный его обугленным телом, по крайней мере, поможет второму приговоренному.

Иоганн бросил взгляд на другую кучу хвороста и второго юношу, привязанного к столбу. Скованный ужасом, тот вынужден был смотреть, как разожгли первый костер и в каких муках погиб его предшественник.

– Пресвятая Дева Мария! – громко взмолился юноша, так что услышали в толпе. – Помоги мне!

Какой-то старый крестьянин рассмеялся и сплюнул в огонь, и плевок мгновенно испарился.

– И ты думаешь, святая Дева Мария поможет содомиту? – выкрикнул он. – Никто не поможет тебе, жополаз, даже Господь всемогущий.

«Господь не поможет, – подумал Иоганн. – Но кое-кто другой – да. Антихрист…»

Вопли первой жертвы тем временем смолкли, и в зловонном дыме чернело обезображенное, еще тлеющее тело. Рот был раскрыт в последнем предсмертном крике. Кто-то из крестьян с зажженным факелом шагнул ко второй куче.

– Отправляйся в ад, содомит! – проревел он и сунул факел в пропитанный маслом хворост. – И поцелуй дьявола в зад!

В этот миг дьявол явился к ним лично.

У него были рога и длинный хвост, одна нога оканчивалась копытом, и морда его кривилась в широкой ухмылке. Чудовищных размеров, он плясал в дыму первого костра, словно шагнул из ада прямиком на рыночную площадь Варнхайма. Раздался ужасающий треск и грохот – это, несомненно, разверзлись врата в преисподнюю. Воздух наполнился серным зловонием.

Люди в первых рядах, завидев дьявольский лик, закричали и бросились бежать, увлекая за собой тех, кто стоял позади. Вновь раздался грохот, и по рыночной площади разметало искры.

– Дьявол! – завопил Иоганн и бросил в огонь еще один мешочек с порохом. – Дьявол явился за нашими душами! Спасайся, кто может!

Его крик и порох возымели желаемое действие. С протяжным стоном толпа, точно громадный напуганный зверь, подалась назад. Остались лишь несколько парней поотважнее, с копьями и вилами в дрожащих руках.

– Давай, Сатана! – шепнул Иоганн.