Севастополь. История страны в лицах

Можно предположить: то, что эти перспективы не были реализованы, является следствием Февральской революции или, если не ее самой, то следствием обще-политических изменений, сказавшихся естественным образом и на флотской атмосфере, от чего Китицын попытался, по сути, убежать, спрятаться. Именно такое объяснение предлагается в статье Н. А. Кузнецова «Подводник № 1» – автор полагает, что Китицын принял решение уйти с Черноморского флота практически сразу же после свержения монархии и уже летом оказался на должности руководителя практики Отдельных гардемаринских курсов, находившихся в Петрограде[162].

Однако в энциклопедической статье А. М. Пожарского приводятся данные, что Китицын командовал подводной лодкой по июнь 1917 года, приказ о назначении на новую должность датируется началом сентября, а отъезд во Владивосток произошел в октябре[163]. В статье И. В. Алексеева и вовсе утверждается, что «Тюлень» под командованием Китицына совершал боевые выходы в Черном море даже в октябре 1917 года.

В итоге на данный момент точно не установлено, когда же Китицын решился на резкие изменения в своей жизни. Неизвестна и его мотивация. Все сходятся только на том, что в ноябре 1917 года Китицын вышел в учебное плавание с гардемаринами во Владивостоке, еще не зная о захвате власти большевиками.

Историк военно-морского флота, профессор Института истории Санкт-Петербургского государственного университета Кирилл Назаренко в разговоре с автором этим строк предположил, что Китицыну было элементарно невыгодно оставаться командиром подводной лодки: к 1917 году он уже получил все возможные боевые награды и мог претендовать на занятие командующих постов (скажем, начальник Бригады подводных лодок), но по факту его не могли назначить на такого рода должности – уж слишком быстрым оказался его рост в званиях.

Такая версия выглядит вполне логичной, однако и она объясняет изменения в биографии командира «Тюленя» в 1917 году лишь частично – остается неясным, почему Китицын оказывается не кем-нибудь, а именно руководителем учебной практики гардемаринов во Владивостоке.

Приоткрывают завесу тайны воспоминания самого Китицына, записанные его учениками и опубликованные после его смерти в 1960 году, но изложенная в них мотивация выглядит не слишком убедительной, искаженной – что часто бывает с воспоминаниями, тем более записанными другими людьми, к тому же спустя более 40 лет после описываемых событий.

Так или иначе из этих воспоминаний следует, что когда в июне 1917 года «Тюлень» пошел в первый после ремонта поход, то его командиру не понравилась атмосфера в команде, уже попавшей под влияние революционных идей, он стал обдумывать, куда бы ему уйти, а тут в Севастополь приехал контр-адмирал Сергей Фролов в поисках кандидатов для занятия вакантных должностей на Отдельных гардемаринских курсах в Петрограде.

И Китицын попросился к нему.

Итак, создается впечатление, что резкий прыжок из первой жизни во вторую был совершен Китицыным вследствие революционной обстановки и практически случайно.

Рискну предположить, что это было не совсем так.

В собранных учениками Китицына воспоминаниях о нем фигурирует история, как в начале января 1917 года, то есть почти за два месяца до Февральской революции, когда «Тюлень» встал на ремонт, Китицын обратился к начальству с просьбой вместо отпуска отправить его в штаб флота в Петроград. В воспоминаниях умалчивается, зачем Китицыну это было нужно, однако складывается впечатление, что он искал себе новую сферу деятельности, и связано это было не с внешними обстоятельствами, какими бы они ни были – революционное обрушение или карьерный тупик, а с его собственными интересами.

Вряд ли Китицын искал штабную должность – его биография в целом оставляет впечатление человека, чуждающегося бюрократической волокиты, склонного к интеллектуальным занятиям, свободолюбивого и творческого, каким бы парадоксальным не казалось это утверждение применительно к флоту как организации, которая ориентирована на жесткую дисциплину.

Скорее всего, резкие изменения в жизни Китицына были связаны с его собственным характером, требовавшем постоянной пищи для ума, движения, перемещения, познания нового, без ограничения себя какими-то внешними рамками.

* * *

О чрезвычайной подвижности Китицына свидетельствуют биографические справки о нем.

Так, после окончания Морского корпуса в 1906 году он попал в отряд, собиравшийся из Либавы в поход для приемки чилийских и аргентинских крейсеров, но поход не состоялся, и Китицын тут же поехал в Хабаровск с эшелоном матросов на Амурскую речную флотилию, затем – во Владивосток, откуда отправился в Сайгон (ныне – вьетнамский город Хошимин), где был назначен на крейсер «Олег», шедший в Балтийское море.

В конце 1906 года Китицын – в Штутгарте в царской охране, в 1907 – на миноносцах, в 1908-м – в походе в Северный Ледовитый океан по охране рыбных промыслов[164]. Вернувшись через год, он поступает в Петербурге в офицерские подводные классы, а после их окончания отправляется на Черноморский флот, в Севастополь.