Северная экспедиция Витуса Беринга

Перед Берингом стояла еще одна важная цель: проложить новый путь до Охотска, который был бы лучше, чем дорога через Юдомский Крест, где несколько лет назад произошла катастрофа. Он отправил две большие экспедиции на поиски удобной тропы, но обе закончились неудачно. Вдоль восточного побережья Сибири непрерывной стеной стояли крутые горы. Никакой реальной альтернативы прежней дороге не существовало, и понадобилось еще два года, чтобы в несколько приемов перевезти все припасы через горы. Тяжелые грузы доставляли по реке, а более легкие – по ужасному наземному караванному пути. Ваксель был поражен путешествием; территорию между Юдомским Крестом и Охотском он назвал «совершенно пустынными местами»[50]. Еще один участник экспедиции, молодой натуралист Степан Петрович Крашенинников, отмечал, что подъемы были слишком крутыми для повозок или телег, и «труднее проежжей дороги представить нельзя… Берега обломками камней или круглым серовиком так усыпаны, что тамошним лошадям довольно надивиться нельзя, как они с камня на камень лепятся. Впрочем однакож ни одна с целыми копытами не приходит до места. Горы чем выше, тем грязнее; на самых верхах ужасные болота и зыбуны, в которые ежели вьюшная лошадь проломится, то свободить ее нет никакой надежды»[51].

В попытках улучшить дорогу Беринг приказал построить на ней теплые избы на расстоянии около двух миль друг от друга и отправил людей на строительство дорог через болотистую местность. Зимние дома должны были содержаться и отапливаться всю зиму, чтобы по прибытии караванов людям и лошадям было где укрыться. Чтобы перевезти припасы в Охотск, 400–500 человек вынуждены были несколько раз проделать путь от Якутска и обратно. На этот раз Беринг не просто хотел добраться до Охотска; он собирался укрепить влияние российского государства в этих местах, чтобы последующим экспедициям пришлось уже намного легче. Его целью было проложить официальную дорогу, пусть даже довольно трудную и неровную, но достойную того, чтобы ее можно было нанести на карту. Однако, несмотря на все старания Беринга, маршрут через Юдомский Крест оставался опасным и довольно долгим. Однажды Анна Беринг с детьми едва не пропала без вести, когда их лошадь понесла, и никто не знал, куда она убежала.

Охотск был явно не готов к приему тысяч новоприбывших. Это была деревня, населенная русскими и окруженная стоянками тунгусов и ламутов. Когда летом 1735 года туда прибыл Шпанберг с передовым отрядом, он ожидал увидеть новые дома и склады, готовые принять людей и снаряжение, провизию, собранную в окрестностях, и поля, где разводят коров и овец. Он думал, что на верфи уже заложено судно. Но на деле не было сделано вообще ничего. Скорняков-Писарев, ссыльный, на которого возложили важнейшие для успеха проекта задачи, все это время бездействовал. Ему приказали отправиться в Охотск еще в 1731 году, но прибыл он туда лишь три года спустя. Судя по всему, он отправил в Охотск небольшую группу, но люди либо умерли, либо разбежались в пути. Скорняков-Писарев не исполнил ни одного из данных ему приказов – возможно, он решил, что они настолько нелепы и нереализуемы, что можно их просто проигнорировать. В Охотске не было ни новых домов, ни дорог, ни полей, ни скотоводческих хозяйств, ни школ, не говоря уже о торговых отношениях с Камчаткой. Он оставался пыльным приграничным городком, окруженным травой и галькой, и его обитатели были застигнуты врасплох, когда в один прекрасный день в город вошла толпа усталых путешественников и потребовала еды и отдыха.

Вакселю город не понравился. «Это, в общем, нездоровое место, лишенное всяких источников питания во всякое время года, за исключением только весны, когда из моря в реку приходит в больших количествах рыба»[52]. Чем больше времени он здесь проводил, тем негативнее становилось впечатление. «Сам острог расположен совсем низко; в случае особо высокого паводка, вовсе нередкого во многих здешних местах, Охотску угрожает опасность оказаться целиком под водой… Почва состоит здесь из мелкой гальки, очевидно, намытой морем, и с течением времени поросшей низкой травой»[53]. Не самое лучшее место для строительства города. Но, по крайней мере, местный лосось оказался «весьма приятен на вкус»[54] и особенно хорош с диким луком.