Северная война 1700-1721

Однако российский государь не мог спокойно слышать о том, как обращаются в противном королевстве с русскими пленными. Он стал применять такое же жестокое отношение к родственникам-военнопленным тех шведов, которые жестоко обращались с россиянами. В декабре 1720 года французский дипломат А. де Лави писал домой аббату Дубуа из Санкт-Петербурга: «Осведомившись о дурном обращении с русскими пленными в Швеции, в чем обвиняют генерала Стерна, виновного еще и в том, что он, нарушив данное слово, не вернулся в эту страну (то есть обратно в Россию, где он находился на положении военнопленного. – А.Ш.), Его Царское Величество прибег к возмездию относительно семьи этого генерала.

Мужья его четырех дочерей сосланы в Сибирь; сами дочери, девять их детей и их брат посажены в здешнюю крепость. Однако я не слышал, чтобы прочие шведские пленные подвергались такому худшему обращению, чем прежде».

После заключения Ништадтского мира стороны произвели полный размен пленными. Шведские пленные были собраны со всей России в Санкт-Петербурге и Кроншлоте. Королевское правительство, по сути дела, бросило на произвол судьбы всех пленных граждан, предоставив им самим на собственный страх и риск выбираться домой из России.

По петровскому указу этим пришлось заниматься Правительствующему сенату. Для перевозки шведских военнопленных в Стокгольм были задействованы два фрегата, гукор, буер и другие ластовые суда. За первый рейс эта флотилия перевезла через Балтику 1600 человек. Петр I позаботился о знатных пленниках: «…повелев снабдить их всякой провизией и напитками».

В том размене пленными между Россией и Швецией обращает на себя внимание такой факт. Значительная часть шведов осталась в новом для себя отечестве. Причинами того были: принятие православной веры, браки с русскими женщинами, поступление на русскую военную и государственную службу и так далее. Часть военнопленных настолько хорошо устроилась в России, что не захотела менять сытую и весьма благополучную жизнь на крайнюю нужду и лишения в своей бывшей стране, разоренной длительной войной с ее налогами и поборами.

Петр I в мае 1721 года издал указ, по которому шведские пленники, пожелавшие остаться в России, получали свободу. На обзаведение им выдавалась денежная ссуда. Тем, кто решил заняться ремеслами или науками, государство гарантировало различные привилегии.

Судьба же русских военнопленных, вернувшихся домой, была такова. По прибытии на родину из Швеции они зачислялись в те же армейские части или на флот, где служили ранее. Они оставлялись в тех же воинских званиях и ставились на прежние должности. Плен в «укоризну» им не ставился.

…После сдачи шведской армии у Переволочны царь Петр I не терял надежды полонить короля Карла ХII и изменника Мазепу в «запорожских степях». Но те уже имели опытных проводников, присланных крымским ханом, и удачно уходили от посланной по их следам погони.

«Шведский король переправился через Днепр, следовал к границам турецким 7-мь дней, и за неимуществом хлеба питался конским мясом».

Переправившийся с «2000 доброконных драгун» через Днепр вечером 30 июня бригадир князь Григорий Волконский все же сумел догнать королевский отряд у переправы через реку Южный Буг. В жарком бою большая часть шведов пала, а 260 оказалось в плену. Но сам король и человек двести с ним успели укрыться в турецких владениях. Там же укрылся и Мазепа со своими людьми. Драгуны Волконского опоздали к бугской переправе короля и низложенного гетмана всего на одни сутки.

Историк Н.И. Костомаров заметит: «Желание казнить своего врага было так велико у Петра, что вопреки своей обычной бережливости государь предлагал турецкому великому муфтию (главному муфтию Стамбула с титулом шайх ал-ислам. – А.Ш.) 300 000 талеров, если он силою своего духовного значения убедит султана выдать изменника.

Попытка Петра не удалась и едва ли могла удаться, так как и в своем изгнании Мазепа был еще богат…»

Очаковский паша разрешил переправиться на лодках через Южный Буг только части беглецов – всего 400 человек (шведов и мазепинцев). Шведские источники называют цифру пропавших на Буге карлистов от 300 до 500 человек, при 300 утонувших. Часть остатков мазепинцев спаслась, бежав из боя и укрывшись в речных камышах.

Карл ХII, ненадолго оказавшийся у Очаковской крепости (в сам Очаков его не впустили), затем перебрался в крепость Бендеры, на пять лет устроив себе штаб-квартиру у пригородного села Варница. Однако привлечь на свою сторону турецкого султана и при помощи его войск исправить результаты катастрофы под Полтавой шведский король так и не сумел. Хотя этого он добивался с завидной настойчивостью, презрев все законы восточного гостеприимства.