Северная война

Следующая ночёвка была на острове Гогланд, что раскинулся почти что посередине Вотского залива. Был он совсем не маленький. В длину он вытянут на десять или одиннадцать вёрст, в ширину же бы поуже, не более трёх. Самое же главное, что состоял он из гряды больших холмов, обильно поросших сосной. И были в нём удобные бухты, закрытые от пронизывающего всё вокруг ветра. Местное население острова состояло из пары десятков человек, живущих рыбным промыслом. Брать у них было нечего, те и так еле сводили концы с концами, поэтому, разбив лагерь для ночёвки, русские сами поделились с ними всем своим. Со съестным в войске всё было в порядке. Так что, от трёх вымороженных до состояния камня туш баранов да большого круга топлёного свиного сала войско не обеднело, а вот доброжелателей оно себе напротив приобрело. Как знать, может быть, благодаря вот этому доброму отношению и удалось добраться потом до финского берега, когда слабая позёмка переросла уже в серьёзную пургу. В такое-то время и в закрытым деревьями лесу было несладко, а тут такая открытая и огромная ледяная равнина. Передовые, задние, боковые дозоры, все они были сняты со своих направлений и поставлены в одну общую колонну. Стоило только затеряться какому-нибудь отряду в этой белой пелене из летящего снега и всё! Замёрзнуть насмерть ничего не стоило любому количеству людей. Все отряды шли вперёд, обвязанные между собой длинными верёвками, только бы не отбиться в сторону. Проводники из Гогланда вели вперёд русскую рать, каким-то чудом ориентируясь с общим направлением. Привязаться к каким-либо приметам на месте возможности вообще не было никакой. Полноценного отдыха тоже не было. Все перекусы были лишь на ходу. Дали часа три отдыха на вторые сутки пути, но пришлось всех гнать вперёд, ибо эти часы стоили отряду двух десятков уснувших и замёрзших насмерть. Только на третий день пути от балтийского острова, голова колонны уткнулась в скалистый берег Тавастии. Тут, в глубоком фьорде, уже смогли переждать непогоду, отогреваясь жаркими кострами.

– По гроб жизни мы вам обязаны будем, уважаемые, – князь лично поклонился трём проводникам, – Вот вам трое саней с провизией, мехами, всяким скарбом и инструментом. Ни коней, ни сами сани возвращать нам назад не нужно, владейте всем, как сами знаете. Спасибо вам, мужики!

Ничего не ответили ему гогландцы, только поклонились молча в пояс и пошли к своим новым саням. Прошло пять минут, и их тени пропали в пелене пурги.

– Вот ведь люди бесстрашные! Ничего ведь не боятся, – покачал головой бородатый Густояр из новгородских находников.

– Да будешь тут бесстрашными, – кивнул Мефодий, его временный десятник из Онежских охотников, – По всему видать, на этих вот камнях среди моря у них всякий страх теряется. Но Емь они, как видно, шибко не любят. Забижала она их, вот и вызвались они сами нас на неё вывезти.

Три дня отдыхали новгородцы в приютившем их скалистом фьорде. Множество сосен спалили на обогрев. На вторые сутки, завидев, что пурга стихает, во все стороны ушли дозоры пластунов и конная княжеская разведка из первой дозорной сотни.

Совсем скоро стало ясно, что до нужного русским залива оставалось всего с десяток вёрст на заход солнца. Все в лагере пришли в движение, наконец-то впереди было настоящее дело. Дошли!

Глава 11. Война в Тавастии

Анселми, делая традиционный обход в своём неизменном чёрном плаще, легонько стукнул древком копья молодого воина, задремавшего на внутренних мостках частокола.

– Сеппо! Я тебя в следующий раз за рабами, что выгребные ямы чистят, приставлю приглядывать, а не на заборе стоять. Будет потом так же, как и от них, в твоей коте вонять. Толку-то от тебя, ещё ведь только заступил в сторожа, а уже дрыхнешь здесь. Что, тебе молодая жена Хелка ночами спать не даёт? Смотри, старейшинам скажу, её тоже на стирку мигом приставят. Будете потом ночами вместе как медведи спать, – и под смех сопровождавших воинов отправился дальше.

– Сеппо, Сеппо! – ворчал про себя тихо воин, – Только и придирается ко мне постоянно при любом случае. Как сдурел после того, как я на Хелке женился. Видать, сам на неё глаз положил, а теперь вот злится. Что тут выглядывать-то, когда такая пурга только что прошла.

И он, попрыгав на месте, пошёл по приставным мостам вокруг. Шагов через двадцать ему навстречу попался такой же как он сторож Инту и они, потолкавшись с друг другом для согрева, начали неспешную беседу.

– Что это? – оглянувшись на какое-то мельканье в стороне реки, вдруг протянул Инту и указал вдаль рукой.

От речки, обходя широким полукругом защищённое частоколом селение, расходились, обтекая его с двух сторон, два отряда на нартах, которые тащили за собой оленьи пары.