Северные гости Льва Толстого: встречи в жизни и творчестве

Ужасно, ужасно больно было с ними расставаться. Я их особенно сильно принимаю к сердцу, особенно чувствую их жизнь, их горе и радости. Последних мало им было в этом году! И так безукоризненно свято они живут, с лучшими намерениями и идеалами. Им нечего скрывать, можно спокойно до дна их души смотреть – и увидишь все чистое и хорошее. Бедная Дорочка бегала в пять часов утра на могилку своего Левушки проститься с любимым детищем, и мне хотелось плакать, и я болела ее материнскими страданиями с ней вместе304.

Ясная Поляна, отныне и навсегда связанная со смертью Левушки, больше не была местом, где можно было бы прожить всю жизнь. Дом в Москве, который Лев получил в счет будущего наследства, он продал матери в 1898 году. Лев и Дора решили поселиться в столице, и их новый адрес «Таврическая улица, 19 (в наст. вр. 29), Петербург» остался действительным до революционного 1917 года. Контакты с Ясной Поляной стали более редкими и поддерживались преимущественно перепиской: Лев писал родителям, Дора – Софье Андреевне и невесткам. Толстой в своих письмах никогда не забывал «поцеловать» Дору и детей. На расстоянии маленький Павлик мог уже не бояться «старика». Толстого также радовали похвальные слова в адрес Доры, которые доходили до него из Петербурга305.

В августе 1902 года у Павлика появился младший брат Никита, с чем Толстой поздравил семейство:

Поздравляю вас, милые Дора и Лева. Мне давно уже хочется написать вам, да все не удосужусь, в особенности потому, что нет ничего такого, что бы нужно сказать. <…> Дай Бог, чтобы новорожденный хоть не заменил, но ослабил ваше горе о Левушке. Целую вас. Привет вашим (то есть Дориным. – Б. Х.) родителям306.

В конце года Дора заболела воспалением почек и провела в постели несколько месяцев. Толстой, не видевший невестку полтора года, обеспокоился, а узнав, что Дора больше не воспринимает Ясную Поляну как свой дом, счел необходимым написать: