Северный гамбит

— А вот тут, Уинстон, оказался полезен взгляд сверху, на всю ситуацию в целом. Показавший, что если всё прочее — это именно пустышки, никак не подтвержденные и не стыкующиеся ни с чем, то здесь можно построить чертовски стройную картину. Что если все разрабатываемые версии тех событий — немецкая, испанская, русская и наш, «британский след» — это не исключающие друг друга варианты, а звенья одной цепочки? И мы имеем дело с дьявольским по изощренности планом, где немцы, испанцы, кое-то из наших… гм, не будем называть имен… работали вслепую, не зная истинного заказчика? Ну а банк сорвали русские, прибрав к рукам уран.

— Ну, если помните, против «русской» версии еще на самом первом этапе было убийственное возражение. Что русские и немцы никогда не найдут общего языка. А ведь это судно, «Краснодон», должно было пройти домой, по сути, мимо германских портов и в зоне действия их флота. Что мешало гуннам самим взять банк, ни с кем не делясь? И русские не могли этого не понимать — как и не могли настолько доверять своим злейшим врагам. Наконец, испанцы-то тут тогда при чем?

— …и русские не имели в том районе, у побережья Африки, никакой своей военной силы. А если всё же имели — свою, но как бы и не свою? Я о так называемой Свободной Германии говорю. Согласитесь, что переход в военное время сразу нескольких подводных лодок с экипажами на сторону противника — это нонсенс, однако такое имело место год назад!

— Немцы с тех пор подвергли флот чистке и контролю. И на каждом корабле есть особый кригс-комиссар.

— И вы дадите гарантию, что вычистили всех заговорщиков? И если таковых в экипаже большинство, что может сделать один кригс-комиссар, с которым может что-нибудь случиться в море? А зная беспощадность гестапо к тем, кто хотя бы в малейшей степени заподозрен — и если Москва обещала замыслившим переметнуться безопасный прием, если те выполнят особое задание?..

— А вот это реально, черт возьми! Дальше?

— Теоретически можно предположить, что эта операция имела двойное дно — то есть реально была задумана самыми настоящими немцами для доставки урана в Рейх. Сюда вписалось бы и русское судно — со статусом не врага и даже не подозрительного нейтрала, а союзника — меньше подозрений и повода для досмотра. Захват транспорта с ураном, затем захват русского судна, перегрузка на него руды и сопровождение в Рейх под конвоем немецких субмарин — согласитесь, такая операция имела бы шанс на успех. Вот только или среди привлеченных подводников оказались сочувствующие Свободной Германии, или план с самого начала был разработан кем-то из них — и со стороны русских было бы красивым ходом «перевести стрелку» на себя на самом последнем этапе.

— Тогда испанцы как сюда затесались? И команду транспорта в этом случае заменили бы на немецкую.

— Именно поэтому я и сказал — теоретически! Если же предположить, что с немецкой стороны в заговор был вовлечен лишь командир и экипаж U-181…

— Отчего именно ее?

— Объясню чуть позже. Так вот, тогда перед немцами встал бы вопрос, откуда взять абордажную группу? На подводной лодке, даже большой, нет лишних людей, максимум можно было выделить десяток матросов, совершенно не обученных брать корабли на абордаж. И нежелательно всплывать и угрожать потоплением — во-первых, на транспорте тоже есть пушки, во-вторых, в случае сопротивления топить судно категорически нельзя, оно нужно целым! И вот в деле оказались… даже не испанцы. Если вы читали внимательно, там было сказано: «Интернационалисты, разговаривавшие между собой на разных языках». В какой стране совсем недавно воевали интербригады, в которых русские пользовались значительным влиянием? И если сохранились связи, вполне можно было найти два-три десятка головорезов, прошедших огонь и воду — и которых при неудаче трудно было бы привязать к определенной стране. Ну а найти яхту или еще какое-то малое судно и пришвартоваться в море к борту транспорта… Мне сказали, что это не так сложно, особенно если на борту есть кто-то свой. Хотя могли и терпящих бедствие разыграть, мы не знаем. А как только эта банда оказалась на борту, всё было предрешено. Экипаж перебили — возможно, потеряли кого-то из своих, но к этому они были готовы. И повели судно на встречу с «Краснодоном», а дальше — как записано. После чего русский пароход пошел домой, a U-181 всплыла и, сняв людей, потопила транспорт торпедами. Хотя возможно, что уже выполнивших работу абордажников не забирали и не спасали, лишние свидетели в таком деле никому не нужны.

— А радиограмма с транспорта: «Терплю бедствие, торпедирован субмариной, тону», — посланная через двое суток и в тот момент, когда русские брали топливо в Фритауне?

— Необходимая мера для создания алиби. Транспорт могли и не топить сразу — следуя своим курсом, он не вызывал подозрений. И если им достались при захвате все шифры, документация и радист живьем, отправить подлинное сообщение не проблема.

— А место «британского следа»? Как у нас оказалось золото с того транспорта, черт возьми?