Северный крест

– Все это уже было, Антон Васильевич, – сказал он.

– Ничего другого не будет, господин генерал, – резко произнес Туркул, – только это!

Миллер смотрел на собеседника и думал о том, что иногда невозможно бывает понять истоки жестокости, которая управляет человеком…

Ну почему, например, Кутепов и Туркул были очень жестоки в Харькове?.. Однажды Туркул, весьма недурно пообедав в ресторане, вышел на улицу и увидел, что по ней ведут колонну пленных красноармейцев. Он приказал немедленно дать ему стул – стул вынесли прямо на тротуар, Туркул уселся на него и, достав из кобуры револьвер, стал стрелять из него по безоружным пленным. Расстреляв обойму, он потребовал, чтобы адъютант принес ему еще патронов.

У Туркула, как слышал генерал, имелась записная книжка с пометками, сколько людей он расстрелял лично. Миллеру было известно и о другом случае, свидетелем которого был полковник Падчин.

Как-то Туркулу доложили, что в плен взят комиссар. Антон Васильевич приказал, чтобы комиссара привели к нему в кабинет. Того привели, втолкнули к Туркулу… Тот – сама любезность – предложил несчастному сесть, денщик подал ему чай с вареньем. Удивленный таким приемом комиссар взял чай, а Туркул велел привести свою собаку.

Собаку привели, и та, щелкнув зубами, прыгнула на комиссара – была специально натренирована. Через несколько минут, как свидетельствовал полковник Падчин, комиссара с разорванным горлом вывели на улицу и пристрелили. Собака же, вкусно облизываясь, ушла в дальнюю комнату, на свое место. Позже она была убита осколком бомбы, сброшенном с красного аэроплана.

Кутепов был еще более жесток, чем Туркул. Особой жестокостью отличался и генерал Манштейн.

Однажды в Крыму, около колонии Гейдельберг, в плен угодила группа красноармейцев, среди которых оказался мальчик – бывший учащийся Симбирского кадетского корпуса. Манштейн выхватил из ножен шашку и лично зарубил кадета, но не ограничился этим и еще долго рубил его мертвого, буквально превратив тело мальчишки в кровавое месиво.

Что же касается Кутепова, то генерал-лейтенант Достовалов Евгений Исаакович[44] написал, что «он всегда живо интересовался всем, что было нового в военной науке, и, не будучи в академии, сам прошел весь курс военных наук академии, посещая лекции вольнослушателем. Он никогда не стеснялся брать на себя ответственность за отдаваемые распоряжения – качество, которое не очень часто встречается среди начальников.

Но в нем был и второй человек, второй Кутепов, странно уживавшийся с первым – самовлюбленный карьерист, склонный к интригам, жертвующий всем ради своего благополучия, жаждущий власти и рекламы, могущий предать каждого в любую минуту, когда ему будет полезно для карьеры, как предал он генерала Деникина, генерала Сидорина и других, жестокий и равнодушный к страданиям и убийствам, совершенно не ценящий человеческую жизнь.

Он чрезвычайно жестоко карал подчиненных за самые даже маленькие упущения по службе, когда он не боялся никаких последствий, и смотрел сквозь пальцы на часто тяжелые преступления старых добровольцев, боясь потерять свою популярность у этой вольницы. Впрочем, как будет видно дальше, последнее зло было следствием нездоровой организации армии вообще, и, будучи не в силах изменить эту организацию, Кутепов не боролся со злом».

И так далее. Очень исчерпывающая характеристика.

Гладкое, с небольшими черными усами лицо Туркула выражало нетерпение. Миллер двумя пальцами, будто брал лягушку, приподнял бумагу:

– Вы сами понимаете, Антон Васильевич, что это дело в десять минут не решается… Нужно время.

– Понимаю.

– Тогда к этому разговору вернемся позже.

Туркул ушел.

Через два года разразился скандал. Миллеру поставили ультиматум белые генералы – тринадцать человек. Во главе, естественно, с Туркулом.

Требования генералов знакомые – они были все те же, старые. Миллер обозвал генералов-«подписантов» бунтовщиками и отказался превращать РОВС в террористический центр Белого зарубежья.

Тогда «подписанты» потребовали, чтобы Миллер ушел со своего поста.

Миллер отверг и это.

Белое движение начало раскалываться.

В 1936 году Туркул создал Русский национальный союз участников войны, возложил на новую организацию политические функции, РОВСу же он решил оставить лишь функции бытовые.

Миллер не замедлил нанести ответный удар: он исключил Туркула из числа членов Русского общевоинского союза.

Война разгорелась нешуточная.

В Белом зарубежье – от Парижа до Харбина – появились русские фашистские организации. Миллер относился к ним осторожно, но, тем не менее, пришел к выводу, что эмиграция должна обязательно изучать теорию фашизма и поддерживать эту «новую форму государственного устройства».