Северный путеводитель для новых русских иноков

Тут на территорию вошел человек в форме, отдаленно и когда-то напоминавшей милицейскую. Тотчас на ближнем к огню бревне произошло движение, и человеку освободили наилучшее место: с хорошим обзором, но и чтобы не шибко жаром тянуло. Заботливый Мефодий наклонил сосуд, наполнил волшебным компотом стакан, почтительно протянул – человек столь же уважительно принял, опорожнил, удовлетворенно крякнул. Опустил лучину в пламя, размеренно прикурил от нее, выпустив в атмосферу клуб дыма совокупным объемом около двух кубометров – и тоже о чем-то призадумался.

– Это кто? – шепотом спросил я Прохора, с которым мы стояли на крыльце.

– Участковый, – так же тихо отозвался Прохор, – С инспекцией. Ежедекадной. Давненько не было что-то, кстати. Теперь будет ходить, как за зарплатой…

(Из «Жития преподобного и по третьему признаку равноконгруэнтного Петрова»)

«Был вечер. На землю опускались первые неумолимые приметы наступающей осени. Петров с верными друзьями праздновал очередную победу в битве за счастье. Как всегда не хватило, и Петров скрылся в недрах магазина. Верные друзья в ожидании его коротали время как могли – Саша пел, Сережа танцевал.

Когда же Петров, отягощенный взятым, выбрался на поверхность, друзей на открытом воздухе уже не было. Оба сидели в милицейском воронке и с тоскою взирали на свободу сквозь зарешеченное оконце. Подле автомобиля стоял дежурный сержант и тоже взирал – но уже, скорее, на Петрова.

Петров – франт, всегда, даже в самые непростые периоды – в костюме и, по возможности, при галстуке.

Тяжелый выбор стоял перед сержантом. Места-то только – для двоих задержанных, тем паче, одного пришлось грузить прямо с велосипедом, еле затолкали. А этого, на клифту двубортном – куда теперь сажать? Не на колени же к себе… А одного из ранее принятых отпустить – рука не повернется. Да вдруг этот пижон – еще трезвый окажется? Маловероятно, само собой – но все-таки? А с другой стороны – все-таки костюм, а не тренировочный, как у того…

И решение было принято.

Распахнув дверцу, хранитель правопорядка скомандовал:

– Вот ты, с велосипедом который – с вещами на выход. Будешь считаться – «пьяный за рулем», и пусть с тобой теперь доблестная автоинспекция разбирается. Ну а вы, дорогой товарищ – прошу присаживаться!!!

И Петров, заботливо прижав к груди взятое, с достоинством принял приглашение…»

– Участковый…

– А-а… – протянул я, – А то думаю – померещилось что ли…

– Что именно?

– Да на прапорщика нашего похож… на товарища Рукокрылова. Из сверхсекретной образцово-показательной N-ской части стратегического назначения. Я прям вздрогнул, когда увидел, даже подумал – брат что ли его единоутробный, не иначе… Замечательный был человек, философского такого склада ума. Прямо как вспомнишь – мудрость на мудрости. «Пилотка, товарищи, не греет и не защищает бойца, но тем не менее играет наиважнейшую роль в его земной жизни. Она его – ОБОЗНАЧАЕТ…» Или вот еще: «Грибок, товарищи курсанты, установлен возле поста часового не для того, чтобы спрятаться под ним от дождя и снега в плохую погоду. А для того, чтобы повесить на него плащ-палатку – в хорошую…» А порядок как любил! Ну, в хорошем смысле слова… Пропал тогда куда-то на два дня, возможно – запил (и даже скорее всего). А другой прапор, который на подмену явился – велел нам одеяла заправлять так, чтобы третья синяя полоска на торце была, а не так, как Рукокрылов преподавал – точно по контуру кровати. И штаны распорядился на «табарет» класть «ширинком кнаружи»… А не как при бабушке, когда мы во-первых «ложили», а во-вторых – «кнутри». Образованность, видно, решил свою продемонстрировать… так Рукокрылов, когда вернулся – гнал его потом с «табаретом» в руках по всему воинскому соединению! Тот потом в каптерке руки на себя пытался наложить, еле вытащить успели, хрипел уже…

– Порядок – дело святое, – подтвердил Прохор.

– А то еще было дело… Прапора, особенно старшие – по оси координат «икс-игрек» обычно передвигались с повязками того или иного уровня «дежурного».

– А смысл?

– А смысл в том, что обычного, свободного, так сказать, унтера – господа офицеры теоретически (теоретически!) могут подключить к какому-нибудь социально значимому делу. Ну, не его самого подключить, конечно!.. а бойцов под его управлением… ну ты понял! А дежурный – он уже вроде как под нагрузкой и напряжением. Ну и потом, дежурный в офицерской столовой без очереди вроде как проходил, а пожрать Рукокрылов любил!

– Он и сейчас любит, – подтвердил Прохор.

– А пробу, пробу как снимал! Как бог! В наряде тогда были, увидели… заходит такой, усаживается, личную серебряную ложку из-за голенища вынимает, перед ним поднос ставят, все дымится еще… и он так, осторожненько, раз-раз… Мы думали – ну, отведает по чуть-чуть, одобрит солдатский харч да и пойдет себе подобру-поздорову… нет, сметал все, включая косточки из компота! А через десять минут гля – сидит в офицерской кантине как ни в чем не бывало, и уже там уминает за обе щеки! Вот человек!