Сезон

Казалось, я зависну у этих стеллажей на целую вечность. «Ультратонкие»… В отличие от каких, от тех, что толщиной с кухонную прихватку? Красные, синие, розовые, фиолетовые или прозрачные? «Удовольствие для нее»? «Удовольствие для него»? Не в том ли смысл, чтобы удовольствие получили оба? И какие я сейчас должна выбрать? В общем, с каждой минутой я смущалась все сильнее и сильнее.

– Привет, Меган.

Эшли номер два стояла рядом со мной, как долго – я не знала.

– О, Эшли, привет.

Мы обменялись взглядами. Она поймала меня в тот момент, когда я вертела в руках коробку с ультратонкими «Кимоно». Я в отчаянии оглянулась в надежде выпутаться из щекотливой ситуации и, как мне показалось, нашла прекрасное решение.

– Смотри-ка, австралийский шампунь! Ты не пользуешься? Я просто обожаю австралийский шампунь.

– Никогда не пробовала, – холодно сказала Эшли номер два, явно наслаждаясь моим замешательством.

– Тогда ты просто обязана попробовать, он тебе наверняка понравится. И кондиционер тоже!

– Спасибо за совет.

– Всегда пожалуйста!

Неужели я кричала? Впрочем, спокойно я говорить не могла.

– Ну ладно, мне надо идти. – Теперь она многозначительно посмотрела на коробку в моей руке. – Увидимся у Лорен?

– Да, увидимся. Возьму шампунь, за которым я и приехала!

Я молилась, чтобы Эшли номер два проявила милосердие и поскорее убралась из аптеки, хоть я и знала, что Лорен уже через несколько секунд будет знать о том, за какими покупками я обычно хожу в супермаркет.

– Хорошо, увидимся.

– Пока!

Я подождала, пока Эшли свернет за угол, сосчитала до десяти и вернулась к стойке. Я должна была принять решение, и быстро.

Когда я приехала домой, Джулия репетировала техасский поклон. Она надела тяжелый толстый ремень, который обычно носила на тренировках, и все еще использовала для поддержки стул. Она начала кланяться, опускаясь все ниже и ниже, все ближе и ближе к полу, одним пальцем касаясь спинки стула. И затем изящно выпрямилась, легко пошатнувшись лишь один раз.

– Здорово, – сказала я, пошла на кухню, бросила на стол сумку и принялась рыться в холодильнике.

– Боже, Меган, ты планируешь переспать с целым оркестром?

Сестра вывалила мои покупки на стол – шесть коробок презервативов, «Маунтин Дью» и австралийский шампунь, который по какой-то причине я чувствовала себя обязанной купить.

Она проверила чек – 96,43 доллара.

– Я никак не могла выбрать. Это было… настоящее безумие. Поэтому я просто схватила первое, что попалось под руку. – Я взяла коробку и повертела ее в руках: – Фиолетовые и ребристые. Как думаешь, Хэнк, когда увидит их, не решит, что я слишком развязна?

– Все в порядке, – успокоила меня Джулия.

– Как насчет ребристости? Хорошая идея?

– Боже, я не могу поверить, что ты спрашиваешь меня об этом. Но знаешь, по правде говоря, это не имеет большого значения.

– А еще там были презервативы с разными вкусами, – продолжила жаловаться я, и сестра закатила глаза. – Там даже были тропический пунш и жевательная резинка, представляешь! Но я подумала, что это звучит как-то слишком съедобно… А потом я нашла с запахом винограда и подумала, что Хэнку они больше понравятся.

– Меган, вкус – это для тебя, – насмешливо посмотрела на меня Джулия, а потом вернулась к тренировке.

Я знала это. Я знала. Серьезно.

– Черт! Нужно было брать со вкусом жевательной резинки, – пробормотала я себе под нос.

Глава 14,

в которой Меган проявляет себя патриоткой

Как и большинство спортсменов, я слышала «Знамя, усыпанное звездами»^[4] около миллиона раз, и частенько, стоя с прижатой к сердцу рукой, я произносила давным-давно заученные слова, а мой разум в это время был далек от всего происходящего. Зачастую я размышляла о тактике предстоящей игры, хотя иногда меня охватывали эмоции и волны музыки уносили меня. Но за последние три дня произошло так много всего, что сегодня мой разум метался, как огромный американский флаг, который в северном углу стадиона немилосердно трепал ветер.

В воскресенье днем папа позвонил мне и спросил, могу ли я пригласить Хэнка на ранчо.

– Для чего? – спросила я.

– Ну, мы поговорили в музее, и он помог мне иначе взглянуть на ситуацию. Поэтому я хотел бы показать ему землю и спросить, что он о ней думает.

– Вот это да! А ты, похоже, серьезно отнесся к его словам.

– Я все хорошенько обдумал. Твоя мама не упустит своего, а мы как бы застряли здесь… И если бы был какой-то третий путь… В общем, я просто хочу, чтобы моя земля оказалась в хороших руках.

– Конечно, я поговорю с ним.

– Спасибо, милая.

Папа нуждался в моей помощи с ранчо и семейным бизнесом. Меня буквально распирало от гордости. А еще у меня появилась серьезная причина позвонить Хэнку. Вообще-то мне хотелось названивать ему чуть ли не каждый час, но до сих пор я каким-то чудом себя сдерживала. Игра во вторник заканчивалась в пять, а Хэнк уже купил билет, поэтому я решила, что потом мы можем отправиться на ранчо.

– Пойду на футбольный матч своей девушки, а затем пообедаю с ее родителями, – сказал Хэнк, когда я ему обо всем рассказала. – Неплохой выдастся вторник.