Сфера 17

— Из секретариата Неккена сообщили, что арендуют для нас место на геостационарной платформе, — сказал он вполголоса. — Это… надо сказать, Эрвин, это фантастическая роскошь. С нашей точки зрения. У Циалеша ещё есть валютные резервы, но если бы платить за такую стоянку пришлось нам, это был бы удар по экономике планеты. Можете себе вообразить тамошний уровень цен.

Эрвин резко выдохнул и посмотрел в сторону.

— Как мне известно, — ответил он, — «Тропик» готовят для беспосадочного путешествия.

Николас кивнул.

— Забор воздуха, возможно, разрешат, а вот запасы воды пополнить не удастся.

Сердце выжимает соки из двенадцати тысяч планет Союза и ещё тысяч, не входящих в Союз, подумал он, — конечно, не само Сердце, а Неккен, которому оно безраздельно принадлежит. При императоре Неккен был государственной компанией, потому что находился в собственности императорской фамилии; Дина отреклась от короны, но не от Неккена. Она посвятила себя менеджменту. Она была управленцем настолько же успешным, насколько великим властителем был её отец. И в жилах Акены течёт кровь Тикуанов.

Зачем Неккену Циалеш? Нищая планетка в семнадцатой сфере мира?..

…Фрайманн сцепил пальцы в замок, положил руки на колени и выпрямился в кресле — точно по стойке «смирно».

Николас поднял голову.

— С завтрашнего дня я поступаю в ваше распоряжение, — сказал Фрайманн. — Задача для меня новая, непростая. Во время полёта будет достаточно времени для изучения обстоятельств. Но есть срочные вопросы.

Николас покусал губу.

Мысли его путались, и он с трудом понимал, что говорит комбат. Появление Эрвина отвлекло его от тягостных размышлений и придало сил, но заряд бодрости быстро кончился. Невыносимо болели глаза; за ночь он несколько раз ходил умываться, и это уже не помогало…

— Я получил указания товарища Кейнса, — продолжал комбат. — Но мой непосредственный начальник — вы. До отлёта я должен получить ваши указания. Чтобы всё учесть.

— Да, — проговорил Николас, сам не понимая, к чему это говорит, — да, конечно…

— Слушаю.

Николас отчаянно не хотел терять лицо перед Чёрным Кулаком. Неприятно было показывать Эрвину, насколько он устал. Но выбора не оставалось. Он плотно зажмурился и сжал пальцами переносицу. Нужно заставить мозг работать… просто вспомнить собственные выкладки, он ведь уже размышлял на эту тему… и где-то даже записывал… Николас поглядел на экран лэптопа, на бумаги, разбросанные по столу. Нет, нигде нет…

Эрвин ждал.

Николас вздохнул и с трудом подавил зевок. Приход Эрвина прогнал тревогу, а без неё его немедленно начало клонить в сон.

— Подумайте, возьмёте ли вы кого-то с собой, — проговорил он по памяти. — Учитывая то, что Сердце подавляет непривычного человека… Необходимо присутствие духа. Я верю в вас, но если в Отдельном батальоне нет подходящих людей, лучше не брать никого. И потом, «Тропик» — старый корабль, чем меньше на нём груза, тем лучше.

Эрвин кивнул.

— Я не беру никого, — продолжал Николас, — для насущных надобностей хватит ИскИнов… И ещё…

Он запнулся. Странное было ощущение: он помнил, что собирался сказать, просто мысль остановилась и слова не собирались во фразу… в глазах темнело.

— Николас, — тихо сказал Эрвин, — у вас усталый вид.

Тот поморщился и сделал отстраняющий жест рукой.

— Да. Много работы, Эрвин.

— Вы всю ночь работали?

— Да. Я хотел сказать, что…

— Вам нужно отдохнуть.

— С завтрашнего дня, на «Тропике», — Николас даже улыбнулся, хотя был уже на грани обморока.

— Сегодня вы работаете?

— Да.

Эрвин встал и шагнул к его столу. Николас поднял глаза, невольно откинувшись на спинку кресла. Взгляд немного прояснился. Он видел лицо Эрвина, лицо это выражало заботу и ещё — несвойственную Фрайманну затаённую тревогу, как будто железный комбат, войдя, забрал тревогу Николаса себе.

— Я обязан повторить своё предложение, — серьёзно сказал Эрвин. — Я считаю, что вы находитесь в условиях, приближенных к боевым. В ки-системе есть хорошие упражнения. Нужно двадцать минут. Будет гораздо легче.

— Двадцать минут? — переспросил Николас.

— Так точно.

…в конце концов, почему нет, подумал Николас, я зачем-то собрался возражать, упираться… зачем? В любом деле разумно доверяться профессионалам, так меня учили. Эрвин — профессионал.

Чёрный Кулак стоял перед ним просто воплощением профессионализма. Николас почти улыбнулся этой мысли. Фрайманн молчал, но во взгляде его, в линии рта и развороте плеч, во всей фигуре чувствовались абсолютная уверенность и сдержанный напор. Возражать этому человеку было нелепо и совершенно ни к чему.

— Хорошо.

Эрвин попросил его выйти из-за стола, поднял штору и открыл окно. Пробурчал что-то о старых кондиционерах и о том, что всё пора менять… Порыв ветерка принёс свежесть далёкого моря. Николас стоял, тяжело опираясь на край стола, и с рассеянной улыбкой смотрел в широкую спину Фрайманна. Спина излучала спокойствие.

Эрвин обернулся.

— Вы слышите море? — неожиданно спросил он.

Николас озадаченно потёр висок.

— Здесь слишком далеко, Эрвин.

— Нет, — Фрайманн покачал головой. — Не шум прибоя. Присутствие моря.