Сфера

Но он должен быть, должен. Мысль ужаснула его — он и не подозревал, что она может прийти ему в голову. Он сопротивлялся этим мыслям так отчаянно — недобрый знак, подумал он. Слишком отчаянное сопротивление.

— Норман?

— О’кей, Бет.

— Ты сделаешь это?

— Не дави на меня. Дай мне минутку, ладно?

— Да, Норман, конечно.

Он взглянул на видеоплейер рядом с монитором. Он вспомнил, как Бет использовала его, чтобы прокрутить запись снова и снова — ту запись, где открывалась сфера. Пленка лежала сейчас на стойке за плейером. Он сунул ее в щель, запустил видеоплейер. Почему он так волновался перед просмотром, хотел бы он знать. Ты просто медлишь. Просто тратишь время.

Экран вспыхнул. Норман ожидал увидеть знакомое изображение. Бет, доедающая пирог, спиной к монитору. Но это была другая запись. Это был тот монитор, который давал прямо направленное изображение сферы. Светящаяся сфера была на своем месте.

Он наблюдал несколько секунд, но ничего не происходило. Неподвижная, как и всегда, гладко отполированная, совершенная сфера. Он еще немного подождал, но ничего не происходило.

— Норман, если я сейчас открою люк, ты спустишься вниз?

— Да, Бет.

Он вздохнул, вновь уселся в кресло. Как долго пробудет он без сознания? Меньше шести часов. Все будет в порядке. Но в любом случае Бет права, он должен уступить.

— Норман, зачем ты смотришь эту запись?

Он быстро обернулся. Где же камера, которая позволяла ей видеть его?

Высоко в потолке, рядом с верхним люком.

— Зачем ты смотришь эту запись, Норман?

— Она была здесь.

— Но кто позволил тебе ее смотреть?

— Никто, — ответил Норман. — Просто она была здесь.

— Убери ее, Норман, убери эту запись.

Голос ее больше не звучал так спокойно.

— А что такое. Бет.

— Убери чертову запись, Норман!

Он только собрался спросить — почему, как вдруг увидел Бет, появившуюся на видеоэкране, стоящую рядом со сферой. Бет закрыла глаза и сжала кулаки. Насечки на сфере пришли в движение, разошлись, открывая темноту, и он увидел, как Бет вошла внутрь сферы.

Дверь сферы закрылась за ней;

— Ах ты, мерзавец, — произнесла Бет глухим, злым голосом. — Все вы, мужчины, одинаковые. Вас нельзя оставлять одних, ни одного.

— Ты солгала мне, Бет.

— Зачем ты стал смотреть эту запись? Я же умоляла тебя не смотреть ее. Тебе это только повредило, Норман. — Она уже не была ожесточенной; теперь она умоляла его, готовая расплакаться. Ее эмоциональные, переходы были слишком быстрыми. Неуравновешенная, непредсказуемая Бет.

И теперь она управляла модулем.

— Бет.

— Извини, Норман. Больше я тебе не верю.

— Бет.

— Я выключаю тебя, Норман. Я не слушаю тебя…

— Бет, подожди…

— …больше. Я знаю, как ты опасен. Я видела, как ты поступил с Гарри. Как ты повернул факты, чтобы свалить вину на Гарри. О, да, это была вина Гарри, в то время, когда тебе удалось это представить таким образом. А теперь ты хочешь это представить как вину Бет, не так ли? Нет, дай мне выговориться, ты не можешь мне возразить, потому что я вырубила тебя, Норман. Я больше не могу слышать твоих оболванивающих речей. Не могу видеть, как ты манипулируешь мной. Побереги дыхание, Норман.

Он остановил запись. Теперь на мониторе была видна Бет за пультом компьютера в нижней комнате. Нажимающая кнопки.

— Бет? — позвал Норман.

Она не ответила, продолжая работать за пультом и что-то бормоча себе под нос.

— Ты настоящий ублюдок, Норман, знаешь ты об этом? Ты чувствуешь себя так погано, что просто жить не можешь без того, чтобы не унижать других людей.

Она говорит о себе, подумал Норман.

— Ты все готов списать на бессознательность. То бессознательное, это бессознательно. Господи Боже, я просто больной от тебя стала. Твое подсознание, вероятно, хочет всех нас убить, просто потому, что ты хочешь покончить счеты с жизнью и думаешь, что и все остальные должны умереть с тобой.

Его пронизала дрожь. Бет, с ее отсутствием самооценки, с ее глубокой внутренней ненавистью к самой себе, побывала в сфере и действовала теперь с силой, полученной от сферы, но с мыслями, находившимися в полнейшем беспорядке. Бет видела себя жертвой, всегда безуспешно сражающейся с роком. Бет становилась жертвой мужчины, жертвой истеблишмента, жертвой научных исследований, жертвой самой действительности. В каждом случае ей не удавалось увидеть ничего хорошего. И вот она расставила взрывчатку вокруг модуля.

— Я не позволю тебе этого сделать, Норман. Я остановлю тебя прежде, чем ты всех нас убьешь.

Все, что она говорила, было перевернутой правдой. Теперь он видел систему.

Бет догадалась, как открыть сферу, и отправилась туда по секрету, потому что ее всегда привлекала сила — она всегда чувствовала недостаток силы и нуждалась в большей. Но Бет не была готова к тому, чтобы удержать полученную власть. Бет все еще считала себя жертвой, так что даже отвергла власть и организовала все так, будто она опять является жертвой.

Совсем по-иному было с Гарри. Гарри отвергал свои страхи, а они являлись в действительности. Но Бет отреклась от власти, и это воплотилось в клубящееся бесформенное облако ничем не сдерживаемой силы.