Сфумато

Это было действительно отрадной новостью, но относительно многих других вещей Синомбре держали в полнейшем неведении. Прошла неделя после свидания с Бьянкой, и однажды ранним утром… Марко знал, что этот момент вот-вот настанет. Чан с теплой водой, где удалось наконец-то как следует выкупаться, чистая одежда и цирюльник, приводящий в порядок его бороду и волосы, – нетрудно догадаться для чего. Он только надеялся, что казнь не будет публичной. Не тот финал спектакля, который хотелось бы отыгрывать в полную силу.

Его удивлению не было предела, когда после ухода цирюльника стражи не заперли решетку, а в камеру пожаловал сам мессир Раймундо Бентозо. Без парадного облачения, одетый как какой-нибудь альгвазил Магистрата, он выглядел не менее внушительно и величаво. И для него, и для узника поспешно принесли два кресла. Командор устроился в одном, как будто предстоял длинный разговор, на другое указал Марко.

– С чего ты хочешь начать беседу, сын мой? – спросил Бентозо, и Марко удивился обращению «ты», означавшему в устах представителя высшего рыцарства отнюдь не фамильярность, а особое расположение. – С себя или с подробностей дела, в которое оказался втянут?

– Нет, мессир. Меня волнует судьба тех, кто был или стал мне близок.

Командор хлопнул себя по коленке, как будто выиграл некий спор с собой или с другим невидимым собеседником.

– Так я и думал! Что ж…

Марко затаил дыхание.

– Бракосочетание действительно в любом случае. Я совершал обряд над людьми, а не над именами. Но имя супруга – естественное продолжение заключения брака для женщины. Имя и честь мэйс Бьянки Ди Йэло не подвергались сомнению, в этом ты можешь быть уверен.

Один камень с плеч, уже хорошо!

– Далее. Твоих людей пришлось держать под охраной, потому что они рвались и грозились разнести Магистрат, если их мессира не выпустят. Особенно этот наглый мальчишка, Беллини. Сказал, что после сматывания сотни клубков шерсти и прочтения двух толстенных книг смерть ему не страшна, ибо книги были без картинок… Не волнуйся, я распоряжусь, чтобы их выпустили. Чуть позже, еще не время. С ними, кстати, пришлось задержать некоего дезертира, который числился в розыске на юге, и второго наглого мальчишку, которого зовут Пабло. Их тоже не тронут, как и девушку сомнительного рода занятий, найденную в башне разоблаченного тобою чернокнижника. Даю слово.

«Значит, их освободят после моей казни. Разумно».

– И я бы предпочел лично заняться дополнительным обучением того, кто смог создать стихийный портал собственной кровью – когда Донателло поправится окончательно. Предвижу трудности, твой вассал ленив до безобразия. Я рассчитываю на твой приказ ему – все-таки ты его сюзерен.

– Непременно!

Пристроить Донателло в ученики к Командору? На такое Марко даже не рассчитывал, а потому благодарно склонил голову.

– Далее. Твой театр. На труппу не будет никаких гонений, но предложено сменить статус с бродячего на оседлый.

– Мессир?..

– Сын мой, соображай скорее, время дорого. У меня масса дел сегодня. От тебя зависит, примут ли твои актеры предложение занять здание театра во Фьоридо. Все-таки одна из двух столиц королевства, город крупный и всегда нуждается в развлечениях. Если только…

Вот тут Марко мог бы упасть с кресла, кабы не сидел прочно.

– Если только второй наглый мальчишка, которого зовут Пабло, перестанет выкрикивать угрозы в адрес Оттавии Вега. Это моя женщина. От уз брака я отказался, но сие не значит, что я не мужчина.

«Так вот почему у Оттавии нет других клиентов!»

Командор с его физической мощью и финансовыми возможностями стоит доброго десятка юнцов с набитыми кошельками, а Оттавия, похоже, доставляет ему тайные сведения. Открытый и спокойный взгляд серых глаз Бентозо подтвердил, что все так и есть. Марко не сомневался, что труппа примет выгодное предложение. Можно написать письмо Маурицио, но успокоить Пабло будет куда труднее, да к тому же некому, если сегодня Марко не станет…