Сгорая дотла

- Мне казалось, мы договорились об отношениях с другими людьми! Ты сама ясно дала мне понять, что будешь двигаться дальше! Так почему ты ожидала от меня иного? - выпалил я в полном замешательстве и более злой, чем когда-либо. - Что с тобой случилось, Мел? Ты ведешь себя как злобная стерва. - Она как-то сказала, что больше не знает, кто я, но эта эгоистичная и властная особа не была той женщиной, на которой я женился шесть лет назад.

- Я? Я?! Ты опозорил меня! В этом городе живет моя семья! Друзья! И теперь все они узнают, что ты бросил меня ради какой-то шлюхи!

- Не называй ее так. Не смей говорить о ней подобным образом, - предостерег я ее, едва сдерживая собственную ярость и чувствуя, как сжимаются кулаки.

- Ох... - мстительный смех Мел эхом отразился от стен моей маленькой квартиры. - Ты любишь ее? Ты такой слабак, Рид, – выплюнула она с усмешкой.

Но последнее, что я ощущал, это слабость. Я чувствовал силу, я управлял своей жизнью и будущим. Сейчас я чувствовал себя лучше, чем когда-либо.

- Убирайся.

- Как всегда уходишь от ответа, - она покачала головой. - Ты трахал ее здесь? Она приходит к тебе по ночам, потому что ты боишься, что весь город может узнать про твой кризис среднего возраста и связь с глупой студенткой? - Она развернулась и скинула стопку книг с кухонного островка, затем, пролетев через всю комнату, толкнула мой горный велосипед, не боясь сломать его и не обращая внимания на ценник в триста долларов. Велосипед с металлическим грохотом упал на пол, и Мел с досадой пнула по колесу, после чего, развернувшись, она заметила свежеокрашенный книжный шкаф, стоящий в ожидании второго слоя краски. Книжный шкаф Оберн.

- Нет! - я рванул вперед, чтобы остановить ее, но Мел успела толкнуть его, в результате чего от шкафа отлетело несколько деталей.

- Блять! - взревел я, с силой вцепившись в волосы, чтобы физическая боль хоть как-то отвлекла меня от злости.

- Подожди-ка. - Мел устремила на меня полный ненависти взгляд. - Это для нее? Ты сделал ей чертов книжный шкаф?! - Я не ответил, поднимая полку и осматривая несколько отколовшихся деталей из соснового дерева.

- О мой Бог. Ты сделал ей чертов книжный шкаф?! - Развернувшись, она кинулась вперед, выставив руки, и припечатала меня к стене. От удара из меня вышибло весь воздух и, закрыв глаза, я сделал несколько глубоких, успокаивающих вздохов.

- Нам обоим нужно остыть. С тобой свяжется мой адвокат, - стиснув зубы, я открыл дверь.

Ее дыхание стало поверхностным и быстрым, глаза Мел сузились, прежде чем на ее губах появилась торжествующая ухмылка.

- Если в тебе осталась хоть капля ума, то не свяжется. Не забудь, кто член школьного совета. - Пройдя мимо меня, она исчезла за дверью, оставив после себя чувство гнетущего разрушения.

Глава 19

Время после нашей стычки с Мел, которая рано или поздно должна была стать началом конца, тянулось бесконечно медленно. Прошло несколько недель, но мы с Мел так не разговаривали. У нас началась холодная война, но мысль о разводе все еще заставляла мои внутренности выворачиваться наизнанку. Когда-то мне казалось, что я нашел свою половинку в Мел, но я насильно навязал ей эту роль. Оглядываясь назад, я понимал, что она всегда была эгоистичной. Я сбился со счету, какое количество раз она вытаскивала меня из постели, больного и слабого, ради какого-то городского торжества или вечеринки. Для Мел общественное мнение всегда было на первом месте, и мне понадобилось уйти от нее, чтобы это понять.

Со временем отношения между мной и Оберн тоже стали более напряженными. Мне каждый день хотелось рассказать ей о том, что происходит у меня в голове, но я молчал. Я сознательно держал это в себе, не желая втягивать ее в это сильнее, чем уже втянул. И все же, расстояние между нами сделало свое дело.

Мы переписывались несколько раз в неделю. Мой контракт с телефонной компанией подошел к концу, поэтому я отключился от общего аккаунта с Мел и настоял, чтобы она переписала все счета на себя. Просто пришло время. Пускай это были маленькие шажки, но все же они были. Родители Мел постоянно снабжали ее деньгами, оплачивая ее рождественские каникулы в Брекинриджи и летний отдых на песчаных островах Фиджи. У Мел была счастливая и беззаботная жизнь с родителями, которые потакали всем ее причудам. Я должен был понимать, что не смогу приспособиться к тому стилю жизни, который она вела. Возможно, во всем виновата моя глупость, ведь я наивно полагал, что одной любви будет достаточно.

Как-то вечером, спустя несколько недель после отъезда Оберн, мы допоздна заговорились с ней, обсуждая все на свете - ее занятия, книги, которые оба сейчас читаем, писательское искусство - она все еще молчала о своей работе - и то, когда мы сможем встретиться. Мне было страшно уезжать куда-то. Мел была бомбой замедленного действия, и я знал, что по городу уже поползли сплетни. Я чувствовал косые взгляды, стоя в очереди за кофе, замечал резко наступающую тишину в учительской, стоило мне там появиться. Большую часть перемен я стал проводить в классе, думая об Оберн.

О нас.