Сговор остолопов

Лично мне хочется разоблачить этого липового «фолксингера», который, я полагаю, в данный момент охотится за какой-нибудь другой идейной юной либералкой. По словам одной моей знакомой, она слышала, что этот «фолксингер» – на самом деле баптист из Алабамы. Нет, ну какая же фальшивка. Поэтому я прочла тот памфлет, который он мне подарил, и выяснила, что его напечатал Клан. Это даст тебе какое-то представление о том, с какими идеологическими тонкостями приходится сегодня иметь дело. Мне он показался хорошим либеральным памфлетом. Теперь я вынуждена унижаться и объяснять редактору «Новой Демократии», что хотя брошюра и бросает вызов, но написана не теми людьми. Что ж – БАСПы нанесли ответный удар и попали на этот раз в меня. Инцидент напомнил мне о том случае в парке По, когда белочка, которую я кормила, оказалась крысой, хотя на первый взгляд – вылитой белочкой. Поэтому – век живи, век учись. Этот самозванец подал мне мысль. Даже на объедках учатся. Я решила разузнать тут в АМИ, можно ли как-нибудь вечером получить аудиторию. Через некоторое время мне ответили, что да. Конечно, аудитория здесь, в бронксской АМИ, наверное, окажется несколько замшелой, но если мне лекция удастся, настанет день, и я, быть может, выступлю в АМИ на Лекс. – авеню, где постоянно высказывают свои взгляды великие мыслители, вроде Нормена Мейлера или Симура Крима[46]. Попытка не пытка.

Надеюсь, ты работаешь над своими личностными проблемами, Игнациус. Не ухудшилась ли твоя паранойя? Основа паранойи, мне кажется, в том, что ты вечно запечатан в этой своей комнате и с подозрением относишься ко всему остальному миру. Мне непонятно, почему ты так упорно живешь там с этими крокодилами. Несмотря на капитальный ремонт, по которому плачет твой разум, мозги твои по-настоящему могут вырасти и расцвести здесь, в Нью-Йорке. Ты довольно уже перечишь себе и своей ментальности. Когда я проездом из Миссисипи виделась с тобой в последний раз, ты был в неважной форме. К нынешнему моменту ты, вероятно, совершенно регрессировал от проживания в этой своей некондиционной трущобе, где все твое общество – одна мать. Неужели твои естественные инстинкты не требуют высвобождения? Прекрасный и осмысленный любовный роман трансформирует тебя, Игнациус. Я это точно знаю. Неимоверные эдиповы узы опутали твой мозг и губят тебя.

Я не надеюсь и на то, что твои социологические или политические идеи становятся прогрессивнее. Ты уже оставил свой проект по формированию политической партии или выдвижению кандидата в президенты по праву помазанника божьего? Я помню, ты высказывал эту мысль, когда я в конце концов встретилась с тобой и бросила вызов твоей политической апатии. Я с самого начала знала, что проект этот – реакционный, но он, по крайней мере, демонстрировал, что в тебе развивается хоть какое-то политическое сознание. Будь добр, напиши мне по этому поводу. Я очень переживаю. Нам в этой стране нужна трехпартийная система, а мне кажется, что изо дня в день фашисты набирают силу. Твоя Партия Божественного Права – как раз такая маргинальная программа, которая сможет отвлечь на себя бо€льшую часть фашистских сторонников.

Что ж, позволь мне прерваться. Надеюсь, лекция пройдет успешно. Ты в особенности мог бы получить пользу от ее предмета. Кстати. Если ты все же соберешься активизировать движение Божественного Права, я смогу помочь тебе организовать здесь ячейку. Прошу тебя – выберись из этого своего дома, Игнациус, и вступи в мир, тебя окружающий. Меня тревожит твое будущее. Ты всегда был одним из самых важных моих проектов, и меня интересует твое нынешнее ментальное состояние, поэтому – пожалуйста – вылезай из подушек и напиши мне.

М. Минкофф