Сгущая краски (СИ)

Как не понимает теперь, наверное, и принцип работы собственного мозга, который силится найти причину, по которой он наведывается в Камелию, если не имеет намерения отговаривать Суо от этой работы, и не в состоянии найти даже остатков вразумительности. Потому что о подобной мотивации и не задумывался даже – просто шёл по наитию.

Он слегка взбалтывает тёмный густой ликёр в стакане.

– Разве это не то, что знают все вокруг? – Шоколадно-кофейная сладость и алкогольная горечь мешаются между собой, уже не обжигая, а обволакивая горло теплотой, согревая грудь изнутри и привнося самую толику спокойствия.

– То, чем мы здесь занимаемся, не стоит воспринимать, как нечто ужасное. – Тонкие лески обвивают бутылки и расставляют по полкам, и Айзава отстранённо думает, что Топ Джинс с руками и ногами оторвал бы эту малявку, не дожидаясь её выпуска из Юэй. Тут же, впрочем, закапывая эту мысль куда подальше – сделанного не воротишь. – … Попробуйте подумать о другой стороне.

Логики в её словах не набирается даже на один вшивый аргумент, который можно было бы привести в пользу этого мнения.

– По-твоему это правильно? – Даже если у него есть понимание того, что всё «правильное» – относительно – здравый смысл по-прежнему стоит на своём, отторгая саму идею понятия «нормально», касающегося данного способа заработка. – Торговать собой ради денег.

В дополнение ко всему Шота изо всех сил старается абстрагироваться – уйти как можно дальше от мыслей о том, что разговаривает на подобные темы с несовершеннолетней девочкой. Своей бывшей студенткой, которую лично отсеял два года назад. Мог ли он когда-нибудь предположить, что такое произойдёт? Что будет вот так сидеть в каком-то подвальном баре в окружении шлюх, попивать кофе и алкоголь (в зависимости от степени заёбанности работой и желания поспать), и разговаривать с ученицей о том, что проституция – секс за плату – это не есть хорошо. Уроки полового воспитания и морали были сугубо территорией обсуждения Исцеляющей девочки, но никак не его.

Едва ли это могло даже в кошмаре присниться. Больше похоже на невесёлую вендетту – бумеранг жизни – за разрушенные мечты и надежды зелёных студентов. Мол: вот, что происходит, когда не задумываешься о том, что будет со школьниками, если их отчислить.

Если есть предел этой шутке-прибаутке, то пора бы ему уже появиться. Хотя бы на линии горизонта.

– По-вашему «правильно» – это отсеивать тех, чьим смыслом было обучение в вашей школе? Пусть с курсом они и промахнулись, – с оттенком лёгкого сарказма выгибая тонкую, светлую бровь, Нико хорошенько встряхивает шейкер, и мужчина почти давится напитком, не ожидав, что она попытается так галимо надавить ему на совесть. Внутри снова бушует стрёмная злость непонятно на кого и на что. – Учитель, мы продаём здесь не тела, раз уж вас так сильно заботит именно это, – а больше всего его бесит то, что она убийственно спокойна, какова бы ни была цель и тема их беседы. – Мы продаём своё время. А вот как им воспользоваться – решает клиент.

Справедливое замечание. Но по-прежнему не убедительное ни на грамм.

- И какую цену ты ставишь себе? – Любопытство, гложущее нутро, добирается до речевого аппарата гораздо быстрее, чем до мозга. Выходит так, что даже Айзава удивляется собственному вопросу. И искренне радуется, что слегка приподнявшиеся в изумлении брови, да нервно дёрнувшийся уголок губ не разглядеть за растрёпанной копной волос и воротником из лент.

Суо, в тот момент, не выказывает удивление ни на йоту. Словно этот и подобные этому вопросы к ней поступают ежедневно. Вместо ожидаемого недоумения и отвращения (в конце концов это действительно мерзко – когда учитель в свои ранние тридцать предлагает семнадцатилетней ученице невесть что) она нагло щурит хитрые глаза и слегка наваливается грудью на барную стойку, подпирая подбородок ладонью, с интересом рассматривая его лицо.

– А вы хотите меня купить? – Спрашивает, не скрывая насмешки.

Айзава честно не помнит, была ли она такой два года назад. Да и не мудрено это. Он вообще очень смутно вспоминает тех, кто остался там – в моментах из уже давно минувших лет.

– Подрасти ещё лет на десять, – отвечает, придвинувшись ближе и издевательски ухмыляясь ей в лицо.

Пусть Суо и звонко хохочет, словно услышала самый искромётный юмор за всю свою жизнь, по факту это даже запахом шутки не отдаёт. Но зато маячит где-то на грани безумного флирта в каком-нибудь рандеву двух заклятых врагов. Ну, и ещё прилично так светит полицейскими мигалками, да отметкой нарушения уголовного кодекса по статье «с несовершеннолетними» в личном деле.

– И тогда…

– И тогда я, возможно, не сдам тебя в правоохранительные органы за такие предложения.

Однако на самом деле – где-то глубоко-глубоко внутри – на самом нижнем уровне подсознания вскрывается жутчайшая правда.

О том, что в нём говорит отнюдь не здравомыслие.

А блядская неуверенность.

v. Of Monsters and Men – Winter Sound

«Не ситуация влияет на вашу жизнь, а ваше отношение к ситуации» – так говорит Нико, улыбаясь и смиренно, и одновременно с этим с хорошо заметным налётом насмешки.