Шаг навстречу любви

– Надо сказать.

– Наверное, я так и сделаю.

– Кем бы вы стали, если бы не были принцем?

Он немного грустно улыбнулся:

– Я всегда любил путешествовать и изучать другие культуры. Но мне кажется, из‑за своего титула я не всегда понимаю людей или реальное положение вещей. Как, например, здесь. Вы сделали мне подарок.

Наступило дружеское молчание – оба размышляли о своих семьях, о приближении Рождества и неожиданных подарках.

А потом Люка посмотрел на ее губы. Имоджен взглянула на его губы. Он коснулся ее руки и нежно погладил костяшки ее пальцев.

Волшебство. Неужели она в самом деле попала в сказку, где принц спас девушку, а потом поцеловал ее?

Имоджен наклонилась к нему. Люка потянулся к ней.

Но вместо того, чтобы поцеловать ее, он коснулся ладонью ее щеки.

– Все так сложно, – резко произнес он.

– Конечно, сложно, – бодро ответила она, выскользнула из его рук и пошла проверить цыплят.

Несмотря на напряжение, Имоджен заставила себя расслабиться и старалась избегать любых прикосновений к Люке. Они продолжали украшать елку, Имоджен рассказывала историю о каждой елочной игрушке. Маленькая гитара была подарком гитариста‑постояльца. Стеклянный шар с нарисованной картинкой внутри принадлежал еще бабушке Имоджен. Кривой отпечаток руки, такой тяжелый, что под его весом прогибалась еловая ветка, был сделан ею в детском саду.

Люка долго изучал этот отпечаток, улыбаясь, а потом повесил его на самую крепкую ветку.

– Он драгоценнее игрушки от Бушетта, – сказал он.

Имоджен наклонила голову, услышав искренность в его голосе и увидев его прямой взгляд. Всего несколько дней назад эта елочная игрушка заставила бы ее грустить о том, что ее дети никогда не будут украшать елку вместе с ней. Теперь, благодаря убежденности Люки, она питала надежду. На ее глаза навернулись слезы.

Во второй половине дня снег наконец прекратился. Они вышли на улицу, от яркого света у них заболели глаза. Солнце уже почти растопило их снеговиков. Имоджен приуныла: конец снежной бури и таяние их маленькой семьи снеговиков говорили о том, что ее уединение с принцем подходит к концу.

Однако она знала, что пока вертолет не сможет приземлиться на такой толстый слой снега. Вероятно, пройдет еще как минимум один‑два дня, прежде чем откроется дорога к отелю.

Несмотря на решимость наслаждаться временем, которое у нее осталось, ее настроение изменилось к тому времени, когда они вытащили из углей цыплят в фольге и стали их есть.

– Наверное, это лучший рождественский ужин в моей жизни, – заявил Люка.

– Не говорите ерунды.

– Это правда. Сегодня у меня был лучший рождественский ужин и лучшее Рождество. – Он казался задумчивым. Видимо, тоже готовился к прощанию.

– Это еще не все. – Имоджен встала и сняла носок с подарком с камина.

Она с удовольствием наблюдала, как Люка достает подарки. Он с радостью поделился с ней шоколадом и орехами, а затем осторожно развернул упаковку.

Один за другим он вынимал оттуда семью снеговиков, которую Имоджен сделала из шариков для пинг‑понга и ваты.

– Они прекрасны, – выдохнул он.

– Я знаю, они неуклюжие, но я хотела, чтобы у вас сохранились воспоминания.

– Я их сберегу, – искренне сказал он, – но они не нужны мне, чтобы сохранять воспоминания. Имоджен, я никогда не забуду это время.

Люка снова посмотрел на снеговиков ручной работы, а затем взглянул на нее.

– Простите, но у меня нет подарка для вас.

Разве? Он подарил ей эти несколько дней.

– Есть подарок, который вы можете мне сделать, – медленно сказала она.

– Что же это?

– Когда вы приехали сюда, я увидела, что вы чем‑то обеспокоены. Я хочу, чтобы вы доверились мне. Я хочу знать, почему вы здесь. Вы от чего‑то убегаете?

Она поделилась с ним своей душевной болью. И это был единственный подарок, который она хотела получить от него взамен. Тот же уровень доверия, который она оказала ему, когда стала с ним откровенничать.

Люка мысленно пнул себя. Конечно, эта женщина потребовала от него гораздо больше, чем какая‑то безделушка. Он посмотрел на ее подарок – кропотливо сделанную семью снеговиков – и почувствовал, как в нем растет сопротивление.

– Я должен был жениться, – признался он. – Два дня назад.

Имоджен открыла рот от удивления:

– Вы сбежали?

Он фыркнул:

– Нет, моя невеста сбежала.

Имоджен была ошеломлена.

– Разве может кто‑то захотеть сбежать от вас?

– Все королевство готовилось к пышному празднику.

– Но что случилось с вашей свадьбой?

– Если бы я знал. Моя невеста, принцесса Агилареса Мерибель, пришла ко мне в ночь накануне свадьбы. Она призналась, что любит другого и ждет от него ребенка. Она сказала, что на самом деле планировала выйти за меня замуж, выдав ребенка за моего.

– Но это ужасно!

– И все же она не ужасный человек, – ответил Люка. – Как и я, она выросла с идеей, что долг превыше всего. Она принцесса из соседнего королевства. Наши отцы подписали за нас брачные контракты, когда мы были младенцами. Это должно было укрепить отношения между странами, которые время от времени ухудшались. Свадьба должна была обеспечить будущее обоих королевств, укрепить альянсы между ними и дать людям душевное спокойствие.