Шаг в небо

Ближайший «пункт трудовых резервов» (названьице-то какое, ох любят они идиомы!), как мне сообщил Шон, располагался в квартале от моего дома в здании бывшего почтамта. Интерьер напоминает давешнюю регистратуру. Десять конторских столов с терминалами, десять монголоидов, говорящих на ужасном русском, и очередь. Как выяснилось, на работу направляют раз в неделю. И на неделю выдают талон на паёк. Эти нехитрые правила были написаны на большом плакате в центре зала.

— Где предыдущий раз работали? — пропищала кругломордая китаянка. Совсем молодая.

— Я не работал ещё. Только из «Регистратуры».

Та видно не поняла, но возражать не стала. Переклацала клавишами данные из бумажки, провела сканером по штрих-коду, приклеенному на паспорт. И выдала ещё один штрих-код.

— Лепить паспорт. Доступ на работу, — очень понятно объяснила луноликая. — Показывать здесь. — Понабирали, видимо, специально, чтобы от них ничего добиться нельзя было.

Потом я получил бумажку с адресом места выдачи содержания. Китаянка подробно объяснила все мои дальнейшие действия и, наверное, ещё многое другое. Однако из её рассказа я ничего не понял. Только отдельные слова. Ладно, разберусь на месте.

Потом она выдала мне очередную распечатку. Пока я пытался прочесть, что там написано, она сказала:

— Это адрес вашего места работа. До свидания, — и перевела взгляд на женщину, которая стояла за мной в очереди.

Адрес был до боли знакомый. Когда я пришёл туда, оказалось, что это бывший родной ЖЭК! Сейчас меня дворником в родной двор назначат! Головокружительная карьера. Но никто никого никуда не назначал. На двери была надпись: «Выдача инвентаря в 22.00». Без комментариев. До выдачи ещё была уйма времени, и я направился туда, где выдают обеспечение. Надеюсь, там не дают пожрать только после двадцать два нуль-нуль? К моему удовлетворению, выдавали прямо сейчас. Но очередь потрясала. Я усомнился сначала, что успею, но оказалось, она двигается достаточно быстро.

— Кто последний? — задал я ненужный вопрос. Очередь была весьма хорошо организована. Один за другим.

— Я, — тихо ответил худой паренёк.

— За тобой буду, — ритуал был совершён.

— А что сегодня дают? Икру? — мне было скучно так просто стоять, и я решил подразнить безликую очередь.

— Нет, дают брикет, — всё так же тихо ответил паренёк. — Всегда дают брикет. Его всегда дают. Это сбалансированный питательный комплекс.

И тут я его узнал. Анго, мой оруженосец из совсем другой, уже невероятной жизни. Я даже не помнил, как его зовут на самом деле.

— Анго, ты помнишь меня?

Парень посмотрел на меня с явным испугом. Так смотрят на буйно помешанных.

— Нет. Я не помню, — он говорил монотонно, как будто повторял зазубренный урок.

— Ты ничего не помнишь или не хочешь вспоминать? — мне захотелось его расшевелить. — Или может, я обознался?

— Нет, не было ничего. Я не помню.

— Но если ты не помнишь, как ты можешь сказать, было или не было? — я не отставал. Витя Зенчик! Я, наконец, вспомнил, как звали Анго на самом деле.

— Витя — ты помнишь меня? Нас познакомил Мишка! — я не верил, что тот ничего не вспомнит.

— Вы ошиблись. Мы не знакомы, — и ушёл из очереди.

Сначала медленно, нарочито не оборачиваясь. А потом зашагал быстрее и свернул в первый поворот. А я почувствовал себя полным идиотом. Неприятно.

Ждать пришлось ещё битый час. Ладно, будем это считать прогулкой перед обедом. Паёк выдавали через дурацкое окошко. Бойница в стене, закрывающаяся двумя створками. Створки были много раз крашены светло зелёной краской. И под новым слоем краски проступали старые, которые когда-то облупились и создали неповторимый рельеф. Странно, раньше я не видел таких окошек, такой гадкой краски. Наверное, не обращал внимания.

Лицо в окошке я даже не смог рассмотреть. Раздаточная была на уровни груди, и я хоть и нагнулся в три погибели и просунул голову внутрь — увидел только толстый живой какой-то тётки. Она выхватила протянутый паспорт и крылась в глубине своего помещения. Вернулась она не сразу, и сердитая.

— Что же ты, первичник, а припёрся поздно? — тётка незлобно ругалась. — И не сказал, что первичник. Я бы не таскала всё это в руках, сам бы собирал.

В руках она ничего и не тащила — просто катила впереди себя тележку, такую, как раньше в супермаркетах использовали. На тележке лежал ворох пакетов, видимо предназначавшихся для меня. Тётка протянула мне полосатый мешок из синтетического волокна.

— Подставляй.

Я, развернув мешок, подставил его горловину под нижний срез окошка. Тётка стала метать пакеты. Все они были запечатаны в непрозрачный пластик. Получился почти полный мешок. Напоследок раздатчица сунула мне паспорт и проговорила:

— Следующий!