Шаг вперед (СИ)

Отложив раскрытое письмо на свой стол, Гарри почувствовал, что он раздавлен, убит. Она его опередила. Конечно, ум давно говорил ему, что всё кончено, однако сердце упрямо сопротивлялось порвать с прошлым, ведь он был влюблён в Джинни ещё со школы, всегда восхищался её красотой и независимостью. А теперь вроде как надо радоваться, что узел, наконец, развязался. Джинни будет счастлива в Хогвартсе, она нашла своё призвание, друзей, единомышленников. У неё появился свой дом. Возможно, в скором времени она заведёт с кем-нибудь роман, начнёт новые отношения с человеком, который будет близок ей по духу. И он, Гарри, теперь свободен. Но ему всё равно было больно. Недаром же говорят, что расставание — это маленькая смерть.

Всю первую половину дня он был сам не свой. Пытаясь заниматься делами, у него из головы никак не выходили мысли о Джинни — ему больно сдавливало грудь, словно кто-то своей неведомой рукой вновь повесил Гарри на шею медальон с крестражем. Он то вновь пытался найти причины её отчуждения, то бросался с головой винить во всём себя, то представлял, как скажет миссис Уизли, что они с её дочерью больше не пара, и как та расстроится. В конце-концов, ближе к полудню он настолько измучил себя, что не смог с первой попытки подписать принесённый ему документ — у него попросту тряслись руки. Личный секретарь главы Управления мракоборцев с удивлением наблюдал, как начальник, пробурчав под нос крепкое ругательство, с третьей попытки поставил, наконец, свою фамилию в конце свитка.

Когда за его помощником закрылась дверь, Гарри откинулся на спинку стула и запрокинул голову к потолку. Он пытался приказать себе не думать о личных переживаниях хотя бы до конца рабочего дня, но чувство одиночества съедало его изнутри, буквально разрушало, оставляя после себя выжженное поле. Вдруг, словно из тумана, ему показался образ: тонкий женский силуэт, стоящий против солнца, с подсвеченными каштановыми волосами. «Гермиона» - прошептал Гарри и, словно во сне, направился прочь из своего кабинета. Он, никого не замечая вокруг, миновал долгий коридор Управления и повернул к лифтам. «Я должен её увидеть. Мне просто необходимо побыть рядом с ней. Она — едва ли не единственный человек, с которым я могу поговорить и который поймёт меня. Сейчас, как никогда, мне хочется ощутить, что я не одинок, что есть на свете кто-то, кому я небезразличен.» - устало думал он, отбросив свои страхи по поводу новой встречи с Гермионой. Путь Гарри лежал на четвёртый этаж в Отдел регулирования и контроля за магическими существами, где должна была находиться подруга.

Добравшись до нужного этажа, он вновь попал в длинный коридор. Пройдя его практически до самого конца, Гарри очутился перед нужной дверью с металлической табличкой

Гермиона Грейнджер

Заместитель руководителя Отдела регулирования и контроля за магическими существами

Осторожно постучавшись и услышав знакомый голос «Войдите!», Гарри толкнул массивную коричневую дверь. Перед ним предстала обычная картина: Гермиона, сидевшая в центре овального кабинета за большим прямоугольным столом и корпевшая над какой-то бумагой.

- Добрый день, Гарри. - отозвалась Гермиона, не поднимая головы. Она продолжала кропотливо выводить слово за словом.

- Привет. - сказал он как можно более бодрым тоном и плюхнулся в кресло напротив.

- Ты ко мне по делу? - деловито спросила Гермиона, откладывая в сторону перо и пробегая глазами написанный текст.

- Издеваешься, да? - Гарри, кажется, впервые за день улыбнулся.

Лицезрея перед собой Гермиону, пусть и такую до смешного важную, в лиловой министерской мантии, он ощутил, что его боль удивительным образом стихает, потому что она рядом.

- Ладно, извини. Ты застал меня за составлением поправки, которую я хочу предложить министру. Знаешь, как несправедливы все эти законы, кричащие о правах магов и унижающие эльфов! Вот, только послушай. - Она на миг оторвалась от свитка, чтобы взглянуть на Гарри и озвучить ему написанное. Но его боль не укрылась от её глаз, и Гермиона, забыв про документ, с тревогой произнесла: - Впрочем, это подождёт. Что с тобой случилось?

Гарри всё ещё колебался: говорить ей о Джинни или нет? Конечно, она в любом случае всё узнает, но глядя на Гермиону, ему вдруг совсем расхотелось вспоминать про утреннюю почту. Неожиданно в голову пришла идея.

- Скажи, у тебя есть планы на предстоящий обед, до начала которого осталось десять минут? - спросил он, бросая мимолётный взгляд на большие круглые часы, висевшие над столом Гермионы.

- Н-нет, а что?

- Давай сбежим в город и пообедаем вместе в каком-нибудь кафе! - выпалил он. И, не дав ей опомниться, продолжил: - Я помню, что ты любишь итальянскую кухню, так вот — приглашаю тебя разделить со мной трапезу. Выбор места за тобой.

- Гарри, я не совсем понимаю…

- Ну, пожалуйста. Здесь, в Министерстве, мы можем говорить лишь о делах, а когда я прихожу к вам с Роном, то с тобой тоже особо не посекретничаешь. - Гарри подался вперёд и посмотрел на неё с мольбой.