Шаг вперёд, два шага назад

Когда мы к сумеркам добрались до места силы, там уже собрались все оборотни и Исцеляющие. Стоя по кругу против друг друга, оборотни о чём-то переговаривались. Исцеляющие, в основном молчали и ждали. Только Агния с Гердой увлечённо ругались.

— Я так решила, мама! Это моё решение, понимаешь, моё! Ты не можешь за меня решать!

— Хорошо, тогда за тебя пойду я!

— Ты не хочешь умирать, твою жертву не примут. Ты подвергнешь риску весь ритуал. И смысл тогда?

Аврелий ходил по очерченному им на снегу кругу, деля его на сектора, и задумчиво трогал подбородок. В центре места силы горел огромный костёр.

Я кинулась к Алексу в объятия. Месяц, целый месяц не видеть, не трогать, не ощущать. Я вздохнула родной запах всей грудью и счастливо затихла.

Алекс нежно провёл рукой по моему лицу.

— Аня… — рвано выдохнул он так щемяче-остро, что у меня на миг замерло сердце, а потом понеслось вскачь.

Господи, как же я его люблю! Пожалуйста, не забирай его у меня. Да, я готова пожертвовать собой, потому что без него и его любви мне нет смысла жить. Если ты решишь забрать его у меня, то забери нас вместе. Или дай нам шанс на счастье. Разве Алекс своими страданиями не заслужил его?

Алекс подозвал Аврелия и тихо сказал нам:

— У нас проблемы. Я не смог привести колдунов. Один должник уже скончался к этому времени. Второй женился повторно недавно, счастье привалило — долгожданный сын родился. Не смог я с него плату потребовать, — Алекс бросил на меня виноватый взгляд.

Вот ещё! Будет он вину за хорошие поступки чувствовать!

— Ты всё правильно сделал, — одобрила я и закрепила слова поцелуем.

Аврелий сказал:

— Луша рвалась, она ведь жизнью вам обязана. Но я запретил. Какой тогда смысл в спасении? Она должна жить. Я долг отдам за обоих.

— Но нам нужны трое, — растерялась я, лихорадочно думая что делать. Всё отменить?

Аврелий погрузился в себя, и взгляд был отсутствующим, словно он в данный момент находился не здесь.

— Я ничего не вижу, — спустя время сказал он. — Эта ситуация закрыта для меня.

— Зато я вижу.

Мы обернулись на голос Ольги Ерошкиной.

— Всё будет хорошо. Пора приступать. Бог милосерден.

Она бросила многозначительный взгляд на колдуна. Тот выдержал. Кивнул.

— Значит, моя жертва будет принята. Я отдам свой долг.

Он повернулся к нам:

— Приступаем.

Сначала прошёл ритуал исцеления оборотней. В несколько чаш Исцеляющие, по очереди разрезая кинжалом руку, сцеживали свою кровь и подносили к подходящему оборотню.

— Блодерен бёльвуним, форбёне варга, сьёлиен ёфриял, — слышалось еле тихое бормотание.

«Кровь чиста, проклятье спало, дух свободен».

Реакция оборотней после выпитой крови была разной. Кто-то удерживался на ногах, лишь вытирая проступивший пот со лба. Кто-то падал на колени и извергал звериный рык, полный боли и отчаяния.

Снег окрасился кровью. Аврелий ходил и лил остатки крови на валуны сейдов, что-то бормоча себе под нос.

После обряда исцеления оборотней настало время отвязки оборотней от кладов. Аврелий обложил круг вокруг двенадцати камней горящими углями от костра. Оборотни и Исцеляющие встали вокруг круга.

Мы с Алексом всё это время стояли в обнимку. Мою кровь пока не потребовали, мне ещё предстоит пролить её для ритуала.

Аврелий подозвал Марго, Ольгу и Надежду и распределил их места по центральным валунам. В места для оборотней на одно встал решительно настроенный Ладэ. Оттолкнув Семёна, который направился в круг.

— Это мой выбор, дядя, — вызывающе сказал он.

Они встретились взглядами и какое-то время вели борьбу. Ладэ выдержал этот поединок, и Семён, уважительно кивнув, отступил.

Герда сразу подскочила к возлюбленному. Они обнялись и поцеловались. Герда встала у камня рядом. Где-то всхлипнула Агния.

На второй сектор оборотней подвезли санки, от которых несло невыносимым смрадом. Все зажали носы и отвернулись.

— Демьян. Если уж кто и желает больше всех смерти, то только он. Для него это будет милосердие.

Алекс немного ошибся. Нашлись ещё желающие.

Но сначала на третье место оборотня встал Алекс.

Осталось встать Аврелию и мне. И останется три пустых места.

Аврелий указал моё место напротив Алекса. Но сначала я подошла к центру и положила туда браслет.

— Господи, — взмолилась я, — что бы ни случилось, освободи, пожалуйста, души девушек. Пришло время.

Я не знала к кому я обращалась. Возможно, к древним богам, возможно, к Вселенскому разуму, возможно, ещё к какой-то божественной сущности, которую я в силу своей ограниченности не могу постигнуть. Но я обращалась к тому, к кому привыкла за свою недолгую жизнь, к тому, в кого я верила, и что было понятно мне.

Я встала на своё место.

В круг вошёл мой отец.

— П-папа? — дрогнуло моё сердце.

Он подошёл ко мне. Взял мои руки в свои.

— Я был плохим отцом, я признаю это. Мне жаль, дочь. Сейчас я могу искупить свою вину хотя бы этой жертвой. Я не боюсь умереть, Аня. Я боюсь не умереть. Я желаю, чтобы мою жертву приняли. Я хочу к Кристине. Я устал без неё. Ты ведь понимаешь меня? Ты идёшь на это ради вас с Алексом. А я хочу уйти к своей жене.

Сглатывая слёзы, я кивнула. Да, как мне не горько, я понимаю.

— Но как я буду без тебя?