Шагатели

Александр Борисович с Олегом Олеговичем спешно провели идеологическую работу, заклеймили Тапка как еретика и душегуба, объявили минуту молчания по злодейски убиенным Спицам. Тут же, чтоб не расхолаживать народ, решили провести и первые войсковые учения. И вот теперь Завадский с Пяткой наблюдали, как Сапог и Сланец учат колёсников штыковому бою.

— Не вскакивай с коляски, не вскакивай, — поучал Сланец пожилого бородатого ополченца, по виду бывшего ара. — Что ты за боец, если ноги подкашиваются. Сидя воюй! Стрельнул и бей штыком как копьём, больше замах будет.

Тут же Сапог изобретал тактику боевого построения на инвалидных колясках.

— Разомкнись! — орал он, и ополченцы шустро крутили колёса, пропуская вперёд второй ряд вооружённых чем попало бойцов. — Бей его, ребята! — командовал Сапог, выкатывая на ополченцев коляску, в которой был укреплён мешок с песком.

По мешку лупили дубинами, лопатами и кололи штыками, а Сланец корректировал:

— Куды ты вперёд вылез, дурья башка?! Прячься за спинку евоного кресла, а не то вскрытый шах получишь, сечёшь?! Как вилка конём, улавливашь?

Тётя Шура учила женщин азам первой помощи при колото-резаных и огнестрельных ранениях.

— Главное, следите, живой он или уже помер. А то бывает, пока мёртвому перевязку закончишь, уже бы двоих спасла.

А за углом целовались Башмак и Аня. Шагатель норовил засунуть руку девчонке в джинсы, но Аня сердито говорила:

— Грех это, не по Инструкции, не гневи Колесо.

— Да нет никакого Колеса, — стонал Башмак. — Сколько тебе объяснять?

— Колеса, может, и нет, а Инструкцию никто не отменял, — резонно возражала Аня. — Вот дедушка благословит, свадьбу сыграем, тогда пожалуйста.

Башмак скрипел зубами, но не настаивал. А Пятка, продолжая индифферентно созерцать суету ополченцев, говорил Завадскому:

— Ты пойми, мы живём на отшибе, свои дела крутим, до Главной Станции нам дела нет. Если бы ты про сыворотку жизни не рассказал, я бы тебя, пожалуй, Тапку выдал.

— Ну, спасибо за искренность, — сдержанно поблагодарил профессор.

— Кушай с булочкой, — так же спокойно ответил Пятка. — Но вот сыворотка, это да. Это такой куш, что можно войнушку устроить и Тапку по соплям надавать. Только ты мне скажи — вот соберём мы войско, да?

— Ну да, — неуверенно сказал Завадский, не понимая, куда клонит собеседник.

— Ага. В Автопарк гонцов пошлём, может, и Казармы нас поддержат.

— Думаю, поддержат.

— Отлично. А как мы это войско на колясках через пески потащим, а? На штурм, так сказать, главных сил противника.

Профессор даже поперхнулся. Такая очевидная мысль ему просто не приходила в голову. Профессор, твою мать, подумал он.

— Можно, конечно, собрать одних шагателей, — продолжал рассуждать Пятка. — Но сколько, ты думаешь, их всего осталось?

— Десятка три, я полагаю.

— Двадцать семь! Не считая меня, Башмака и Тапка. И чтобы их на такое дело взбаламутить, надо всем про сыворотку рассказать.

— Это нельзя! — воскликнул профессор.

— Конечно, — согласился Пятка. — Всем про такое знать совсем не обязательно и даже очень опасно. Но даже если все шагатели и согласятся скопом на Тапка напасть, велик риск, что колёсники числом задавят. Вот и думай, как нам до Главной Станции своё войско перебрасывать.

— Очень просто, — сказала Аня. Вдоволь нацеловавшись с Башмаком, она сбежала от него и слышала конец разговора Пятки и Завадского. — Надо построить воздушный шар. Дед, помнишь, ты мне про воздушный шар рассказывал?

* * *

Отчаявшись дозвониться до Соломатина, профессор Науменко срочно взял отпуск за свой счёт и, невзирая на протесты супруги, приказал ей отправляться к тёще в деревню.

— В чём дело, Светлана? — строго спросил он. — Ты же сама мне всю душу вынула, как ты скучаешь по родным рощам и озёрам. Вот и поезжай, отдохни. И непременно сообщи мне, как доберёшься. Но по комму не звони, скинь на мыло. Так надо, я сказал!

Светлана принялась сердито собирать вещи, а Науменко сделал вид, что работает над рукописью. Как только за женой захлопнулась дверь, он отключил коммуникатор и раскинул на столе латексную салфетку персонального компьютера. Вызвал на экран карту резервации, прикинул оптимальный маршрут от Столицы. Ткнул пальцем в вызов такси. А ведь это, пожалуй, хорошо, что у нас со Светкой детей нет, пришло ему в голову, пока ждал ответа диспетчера.

— Экстренное такси, здравствуйте, — улыбаясь, прощебетала миленькая брюнетка.

— Машину класса «люкс», будьте добры, — сказал Науменко. — Улица Лыткина, двенадцать, секция триста сорок пять.

— Транспорт «люкс» строго лимитирован, — нахмурилась брюнетка. — Вы уверены, что ваш социальный статус соответствует вашему требованию?

— Я декан профильного университета, а не хрен с горы! — рявкнул профессор, тряся толстыми щеками. — Я в Мировой Совет двери ногой открываю.

— Какой этаж? — испугалась диспетчер.

— Пятый, — уже спокойнее ответил Науменко. — И не надо шофёра. Я сам поведу.