Шакарим

В Центре документации новейшей истории Восточно-Казахстанской области, в городе Семее, имеется документ от 29 июля 1919 года за подписью управителя Чингизской волости в правление Семипалатинского уездного земства — список лиц с правом на должность народного судьи по Чингизской волости на 1920 год. В этом списке значится: «Худайбердин Шакарим, 60 лет, грамотный, аул № 2». В конце концов бойкот не получил большого распространения. В Алашорде, видимо, быстро поняли глупость этой затеи и остановили кампанию травли поэта.

Тем более что ситуация в Гражданской войне изменилась. И было уже не до сведения счетов. Осенью 1919 года войска Восточного фронта Красной армии вошли в Западную Сибирь и Казахстан. Белые отступали.

В ноябре красные взяли Павлодар, Камень, станции Рубцовка и Аул. Несмотря на скопление больших сил, колчаковцы не надеялись удержаться в Семипалатинске. Начальник местного отделения контрразведки белых в докладе от 5 ноября 1919 года писал: «В обыкновенной войне можно было бы надеяться, что такая «крепость», как семипалатинская, сыграет известную роль, но в войне гражданской — это, пожалуй, предположить трудно. Мы не можем быть уверенными в надежности тыла по отношению к фронту. Нельзя с уверенностью сказать, что повстанческие вспышки невозможны на противолежащей стороне Иртыша, тем более что там находится большевистски настроенная воинская часть — железнодорожный батальон».

Из города началось бегство чиновников Временного сибирского правительства, семей офицеров, купцов, промышленников.

Организованный большевиками подпольный центр вечером 30 ноября поднял в городе восстание. Утром 1 декабря Семипалатинск был освобожден от белых. Командир белогвардейского корпуса сообщал телеграммой атаману Анненкову: «Все части восстали, остались в Семипалатинске, отошли со мной до пятидесяти офицеров».

Власть в городе перешла к Военно-революционному комитету.

Алашординцы, как и все казахи, в боевых действиях участия не принимали, считая Гражданскую войну сугубо российским конфликтом.

10 декабря в Семипалатинск вошли передовые части регулярной Красной армии. Не задерживаясь долго в городе, они развернули наступление на Усть-Каменогорск, Зайсан и Сергиополь. К концу марта 1920 года остатки белогвардейских частей ушли в Китай. Семипалатинская и Семиреченская области полностью перешли под власть Советов.

Гражданская война в России продолжалась до октября 1922 года. Следствием ее стало тяжелое экономическое положение государства. Но самым страшным последствием были миллионы оборванных человеческих жизней.

Казахи к установлению советской власти отнеслись настороженно, что было естественно в ситуации непрерывных революционных перемен. Газета «Степная правда» писала 25 декабря 1919 года: «Среди мусульманского населения замечается полная солидарность и согласованность в работе с рабоче-крестьянским правительством Советской России. Угнетаемое и разоряемое бывшими колчаковскими приспешниками мусульманское население теперь ясно видит, кто его искренние друзья и кто враги».

Несколько иначе описал взаимоотношения с новой властью Шакарим в «Жизни Забытого»:

Красных было много смелых,
Шли по пять бойцов умелых:
«Сдать оружие от белых!» —
Так трясти казахов стали.

Некоторые наглели,

Забирали, что хотели.
Жалуешься — лишь зверели.
Множество нам бед наслали.

Из казахов лучших вроде

Выбрали во власть.
<…>
Искренними притворились,
На словах лишь подчинились,
Шкурою овцы накрылись,
Мысли при себе держали.

Партия не отставала,

Всех прохвостов привечала,
Молодых в себя вбирала,
К сплетням быстро привыкали.

Поэт критичен, но вместе с тем взвешен в оценках. Упомянул о бесчинствах в первые дни прихода красных. Однако объективно заметил, что после подавления очагов сопротивления жизнь стала налаживаться: «Тучи сразу разогнались».

Большинство казахов не торопились радоваться советской власти, но лучших вроде бы продвигали во власть, говорит Шакарим. Это правда. Партия большевиков применяла на национальных окраинах гибкую тактику привлечения в партию лиц коренной национальности. Едва провозгласив власть Советов в Семипалатинской области, большевики стали создавать мусульманские, казахские секции при областном и уездных парткомах.

Так было везде. Итогом кампании стало вступление свыше пяти тысяч казахов в коммунистическую партию большевиков в первые три года советской власти.