Шах и мат

Каюта № 2-в на верхней палубе, состоявшая из трех по-царски роскошно обставленных комнат, была окружена особыми заботами администрации «Металуржик». Лакеи пробегали мимо нее на цыпочках, стараясь быть более бесшумными, чем привидения. Капитан отдал приказ:

– Все, что возможно, для каюты № 2-в!

Это означало, что находившиеся на пароходе, от капитана до последнего мальчишки-стюарда, отдавались в распоряжение пассажира каюты № 2-в.

В этой каюте ехал обратно в Америку всесильный мистер Хорлэй, Акула Хорлэй, возвращавшийся после своего путешествия в Европу.

Мистер Хорлэй заперся в своих трех комнатах и совершенно не показывался на палубах, в дансингах, в салонах и на площадке для гольфа. Мистер Хорлэй пребывал в состоянии хронического бешенства, доводившего его до истерических припадков. Около каюты мистера Хорлэя бессменно дежурили три сыщика, рядом ехал секретарь, готовый в любую минуту явиться на зов Акулы.

Ни один человек не имел права проникнуть в каюту миллиардера, и даже капитан был там всего один раз, в начале поездки.

Секретарь, заходивший каждый час и сообщавший последние радиограммы мистеру Хорлэю, ходил на цыпочках, бесшумно шагая по толстым смирнским коврам, покрывавшим пол каюты. Мистер Хорлэй выслушивал доклад и отпускал секретаря легким отрывистым кивком головы.

Несмотря на замкнутость, несмотря на то, что в каюту Хорлэя доступа не было, миллиардеру пришлось в одну из ночей повести довольно продолжительный разговор. Сыщики мирно дремали у дверей каюты, секретарь находился в комнате радиотелеграфа, выслушивая позвякивания приемника и отрывистый стук получавшихся радиограмм. Мистер Хорлэй сидел в каюте-кабинете в глубоком кресле и сосредоточенно думал о чем-то. На его сигаре образовался холмик серого пепла, это означало, что мистер Хорлэй давно погрузился в задумчивость.

Из этой задумчивости его вывел спокойный голос, от которого как будто электрический ток пробежал по телу Хорлэя:

– Добрый вечер, Хорлэй!

Невнятное проклятие замерло на губах миллиардера: перед ним в другом кресле сидела знакомая широкоплечая фигура человека в синей блузе и глядела прямо в глаза Акуле Хорлэю слегка насмешливыми, проницательными глазами.

– Опять, – хрипло сказал Хорлэй, роняя сигару.

– Опять, – ответил неторопливо Кэлли.

Они помолчали. У Акулы было ощущение разговора с нереальным человеком, с привидением.

– Вы живы? – спросил он еще тише.

– Конечно, – ответил Кэлли сдержанно.

Снова молчание воцарилось в каюте. Стало так тихо, что ясно был слышен шум мощных винтов «Металуржика» и тиканье часов, стоявших на столе.

Мистер Хорлэй не пытался звонить к сыщикам и секретарю, не пытался стрелять из браунинга, не пытался вообще предпринимать каких-либо мер: на основании опыта предыдущих визитов он знал, что это бесполезно – звонок не действует, револьвер разряжен. Он глядел на Кэлли блестевшими в полутьме глазами. Эти глаза Акулы выражали ненависть, дошедшую до последних пределов.

Кэлли заговорил медленно и спокойно:

– Итак, мы возвращаемся в Америку. Великий замысел финансового короля Акулы Хорлэя не удался… Мало того, кое-что случилось за это время в Нью-Йорке, в старом Мэнгатанне, а?

Хорлэй молчал.

Кэлли встал и выпрямился:

– Мы победили! Ни один ваш замысел не удался. Ни субсидирование европейской реакции, ни договор с правительствами Франции и Польши и с теми… ну, вы сами знаете. Ни те меры, которые вы принимали, чтобы ликвидировать нас… Мы живы, и борьба только начинается…

Хорлэй сказал тихо и хрипло:

– Как вы уцелели?

Быстрая улыбка осветила суровое лицо Кэлли:

– Так же, как и в те разы. Чудес не бывает! Хэллтон и я – мы не маги и волшебством не занимаемся.

Он пожал плечами:

– Я был помощником шофера, боцманом на «Акуле», которую вы взорвали. Я был Гарри Стоуном и брал у вас интервью. Я был почти все время с вами! И даже на совещании в кабинете министра финансов я присутствовал: в качестве скромного лакея, подававшего вино. Я был всюду, и ни один ваш план…

Хорлэй прервал его:

– А разговор по телефону?

– О… Небольшое изобретение Хэллтона. Присоединение радио к обыкновенному телефону. Полезная штука, нам она еще пригодится…

Хорлэй стукнул кулаком по столу, бешенство снова загорелось в его глазах:

– Я вас поймаю!

– Ловите, – ответил Кэлли, не повышая голоса. Он равнодушно прибавил: – Поймать трудно. А если это случится… Нас много, есть кому сменить…

После секунды молчания:

– Ваши убили Паули, великого изобретателя, гения инженерного искусства. Помогло это? Нет! Даже формулы изобретения Паули остались в наших руках. А вместо Паули у нас есть Хэллтон. А не будет Хэллтона, на ваших заводах растет много молодых рабочих, будущих инженеров. Вам никто не поможет.

Он слегка повысил голос:

– Техника и наука идут к нам на помощь, Хорлэй. И когда ваш проклятый строй погибнет в потоках вызванной им крови, когда он рухнет, как гнилой столб, как постройка с подгнившим фундаментом, наука и техника станут строить заново мир: потому что этого хочет пролетариат, этого хочет человечество!

Хорлэй оживился на мгновение: