Шалопаи

Граневичу в режиме онлайн докладывали. Оборудование отгружено. Оборудование пересекло границу и поступило на таможню. И совершенно неожиданный звонок под ночь: купленное оборудование арестовано на таможне.

Граневич заметался по таможенным службам. Внятного ответа о причинах ареста не получил. Но сразу вслед за этим на комбинат обрушились налоговые проверки. И почти тут же бухгалтерия известила, что банком приостановлен очередной кредитный транш. Оська поехал к Баулину. Клыша рядом уж не было, – пропадал в Москве, откуда время от времени позванивал.

Баулин встретил гендиректора непривычно смущённый. Усадил в кресло. На журнальном столике уж стоял разлитый в два бокала коньяк и блюдо с порезанным лимончиком.

– Здорово, заёмщик! – распахнул Робик обманчиво радушные объятия. Пододвинул гостю бокал. Оська свой бокал отодвинул.

– В чём дело? – спросил он.

Робик вздохнул сокрушённо:

– Но только, если что, я тебе этого не говорил.

Оказалось – причина в новом хозяине области, председателе облисполкома Девятьярове. Хочет приобрести права на комбинат.

– Для чего? – не понял Оська.

– Так губа, поди, не дура. Ты посчитай, сколько площадей под комбинатом.

Оська затряс головой, не веря:

– То есть председатель исполкома хочет уничтожить крупнейшее производство с тысячами работающих для того, чтобы?..

– Поднять элитную застройку, – охотно подтвердил Робик. – Не на себя, конечно, – опередил он взрыв ярости Граневича. – На фирмочку-затейницу. Так что если вздумаешь громогласничать, поднимать скандал в газетах, то ничего не докажешь. Это я уж тебе по-свойски рассказываю. Чтоб не исподтишка.

Он вновь подтолкнул гостю бокал. Оська схватил, машинально выпил.

– Во! Это по-нашему, – порадовался Робик. – И лимончик, лимончик следком.

Оська слегка отдышался. Туман в голове прошёл.

– Допустим, Девятьяров разинул варежку на комбинат, – произнёс он. – Но ты-то почему транш закрыл? Ты-то в компаньоны набивался! Значит, союзник. Ты ж понимаешь, что я зарплаты выплатить не смогу.

– Да понимаю, конечно, – уже не ёрничая, подтвердил Баулин. – В своё время твой дружок Клыш меня едва не отмудохал за то, что подставил его под ментов. Я ему честно объяснил, и тебе честно говорю: что в драке, что в бизнесе одно и то же, – перво-наперво спасаешь собственную шкуру. Сцепиться с братцем моим окаянным себе дороже, у него зубы стальные. Перекусит родную вену, и не поперхнётся. Не скрою, прикидывал, чтоб против него пойти. И почти решился. Химкомбинат кусок лакомый. Да на твою беду ставки на кону переменились.

Оказалось, то, что совсем недавно казалось немыслимо привлекательным, на фоне новых приватизационных проектов обесценилось.

– Энергетика, газ, нефть! – толстые губы Робика словно зашлёпали. – Совсем другой уровень. Купи, скажем, пакет «Ленэнерго» – и, считай, входной билет в элиту.

У банка «Пионер» появилась возможность при поддержке того же Девятьярова перевести центральный офис в Москву, где, по словам Баулина, уже появились завязки.

– Вот скажи, сам бы на моём месте неужто не переиграл? – он подлил коньяку.

Граневич попробовал подняться, осел.

– Сделаем всё по-чесноку, – заспешил Робик. – Твои залоги освобождаю, оставшиеся «лимоны» перекину в офшор, куда сам скажешь!

– Это вы с братаном приговорили?!

– Говорю же, – хотим по-честному. Чтоб ты не в обиде.

– За мной люди!.. Попробуете силой – выведу на демонстрацию. Чтоб на весь Союз!

– Да где он, твой Союз? – устало напомнил Робик. – А комбинатовские, за которых душу рвёшь, – тебя же при первом шухере сдадут.

Оська вскочил – рывком.

– Не отступлюсь! – прохрипел он. – Дядя Толечка… флагман!

Схватившись за грудь, сполз в кресло.

Прямо из кабинета президента банка Осипа Граневича отвезли в Шестую больницу, в кардиоотделение.

И вновь всё повторилось. Как когда-то после аварии. Через несколько дней Граневича перевели из реанимации в двухкомнатный, «директорский» люкс. И почти тотчас пришла делегация от «Химволокно». Расселись, неловкие, поникшие. Светка в это время хлопотала в соседней комнате.

– Вижу, все уже в курсе? – подметил Оська. Вытащил из тумбочки заготовленную папку. – Да, нападают. Так потому и нападают, что мы нынче дорогие. Нам до победы рукой дотянуться – запустить полипропелен. Схема короче некуда: запуск – поставки – деньги. Неужто не отобьёмся? Таможня упёрлась? Так что ж, будем судиться. Получит по мордасам – отступится. Это не её драка. А там и Девятьяров руки загребущие уберёт, – ему скандал на всю страну тоже не нужен. Здесь подробный план действий по пунктам, – он передал папку Беленову. – Что, за чем следует, кто за что отвечает. Помните, выстоим – победим. Главное, держаться всем вместе и не дрейфить. Особое внимание! – Осип постучал по тумбочке. – Могут попробовать заполучить комбинат через скупку акций. Этого нельзя допустить. Срочно проведите разъяснительную работу среди персонала.

Он заметил, что Беленов убрал глаза.

– Что?!

– Уже, – ответил тот. – Пятый день вовсю скупают. Прямо возле проходной. Как ты в больницу загремел, сразу начали.

Оська охнул.

– Пять дней. Это сколько ж успели?