Шалопаи

В августе 1991 года случился путч. Следом развалился Советский Союз. В СССР велись широкие дискуссии о мироздании. В журнале «Знание – сила» вовсю шли диспуты о возможных причинах гибели человечества. От нового потопа или при наступлении ледяной зимы. Разрушение земного шара от случайного метеорита, взрыв солнца, после которого погибнет всё живое. Никакая крайность фантазии не возбранялась. Категорически не дозволялось лишь одно – допущение о возможности гибели СССР. Это уже была ересь. Государство Союз Советских Социалистических Республик было построено на миллионолетия.

Рассы́палось оно ежемоментно. Будто здание, в которое недовложили цемента, при лёгком толчке.

Даньку пригласил в гости дядя Слава Филатов. Встретил в мундире, уже с двумя генеральскими звёздочками.

– Поздравляю, – Клыш показал на вторую звездочку.

– Не с чем. Допоздравлялись уж.

– А я боялся, что ты к путчистам примкнёшь, – сказал Данька.

– Не успел… – признался, к изумлению Клыша, Филатов. – Идиоты! Простого дела не смогли. Большевики в семнадцатом без шансов, считай, никто и звать никак, – а сумели-таки. А у этих всё под рукой – и – нате получите!

– Но ведь какой всплеск протеста! Люди под танки бросались, – напомнил озадаченный Клыш.

– Бросались! – неприязненно подтвердил дядя Слава. – С голодухи куда ни бросишься. А ты выгрузи из всех составов на путях запасы продовольствия и объяви по тому же телевизору, – вот, мол, лжедемократы попрятали от народа. А мы их, саботажников, вывели на чистую воду, и теперь предлагаем дорогим своим гражданам мчаться и раскупать по дореформенным ценам. И – адреса пунктов продаж. И куда твои герои бросились бы: под танк или за водкой?

Клыш невольно хмыкнул. В такой плоскости августовские события никто ещё не подавал.

– Не любишь ты, дядя Слава, демократию, – подметил он.

– Что тех, что этих. Демократия, автократия, – разные ширмы для жлобов. Вроде как для разведчика слова – ширма для мыслей. Те бы победили – свою демагогию сейчас бы развели. Да об них что теперь говорить. Эти дорвались – под лозунги приватизации расхапывать начнут державу на куски.

– Все ждут, что Ельцин назначит суд над КПСС, распахнёт архивы на репрессированных, чтоб каждый причастный, на свету как таракан заметался. Такое массовое покаяние, – припомнил Клыш, вроде с усмешечкой, но исподволь следя за собеседником.

– Покаяние! – передразнил дядя Слава – с горечью. – Да разуйте вы глаза! Это не тот Ельцин, что к власти пёр. Этого уж засосало. Согласования с правыми, левыми. Баланс интересов. А интересы что у правых, что у левых, если дорвались до власти, одни и те же, – чтоб тишком. Какой после этого суд? У любого политика одна и та же подлость в мыслях. Но демократия – это когда ты рад бы всю страну за глотку схватить, да боишься, потому что за дверью другой желающий подкарауливает. Оступись – и свалят. А если бояться некого, значит, – тирания. Это уж вовсе не дай бог!

Он глянул на Даньку пристально:

– Но другой Родины у нас нет, парень. Худо ей, бедолаге. Потрошат на части. Но что осталось, то требует охраны. Во все времена, при всех режимах кто-то должен на сигнальной вышке стоять. Разведка и контрразведка при любой власти нужны.

Данька, догадавшись, встрепенулся.

– Пойдёшь? – спросил дядя Слава. – Сейчас самое время.

– Как отец?!

– Именно. На дальние подступы, так что видеть тебя из Москвы будут два-три человека. Связи, само собой, придется пресечь. Родственники, да и друзья…

– Согласен! – обрубил разговор Клыш.

Генеральный директор «Химволокно» Граневич трудился над реконструкцией истово. Порой ночуя в кабинете. Заставил работать, не считаясь со временем, весь состав ИТР. Трудились охотно. На горизонте проступал успех. Комбинат на всех парах спешил к выпуску новой, спросовой продукции. Первым готовилось к пуску производство полипропелена. Ждали последние комплектующие из Германии, уже проплаченные. Заранее согласовывались контракты на поставки. По-прежнему случались задержки с выплатой зарплат. Но на проходной был вывешен график пусков… Все входящие на смену видели, что светлый день перелома близок, и сами торопились к станкам.

Осталось растоможить последнюю партию комплектующих, смонтировать и запуститься.