Шампанское по воскресеньям

Очевидно, он заранее был уверен, что телефон я не найду. После распоряжения Юрия Львовича я без задержки проделал обратный путь до машины. Правда, у забора со стороны участка постоял несколько минут, проверяя, не обнаружится ли снова чьё-то пристальное ко мне внимание. Но нет, слежки не было.

Глава 12

На следующий день в десять я зашёл в кабинет и по привычке бросил взгляд на роутер за спиной Юрия Львовича. Индикатор беспроводной связи светился зелёным огоньком, а ноутбук шефа при этом был закрыт и лежал на краю стола – поразительная беспечность! Видимо шеф очень хотел, чтобы какой-нибудь неприличный субъект, мирно сидящий где-нибудь у нас за стенкой, воспользовался нашим благодушием и подобрал пароль к нашей точке доступа.

– Юрий Львович, вы сейчас работаете в интернете? – спросил я.

– Ты же видишь, что не работаю.

– Вай-Фай, Юрий Львович, – мягко произнёс я недоступное его пониманию, несомненно, китайское – для Юрия Львовича – слово.

– Виноват! – легко согласился с замечанием шеф и до того, как я успел среагировать на его суетливое движение, выключил коробку на стене.

Это не поддаётся моему разуму. А ведь он мог бы легко замучить вас генеалогией инков, например, или этапами эволюции растительного и животного мира, или сравнительными характеристиками стихотворных размеров, если бы вы согласились его выслушать.

– Юрий Львович, надо было выключить только Вай-Фай, понимаете? Беспроводную связь. Только эту функциональную возможность роутера, а не весь роутер как прибор. Маленькая кнопочка чуть ниже кнопки питания, – с укором, но ещё мягче, чем прежде, сказал я. – Роутер не надо было, я ведь собираюсь работать, мой компьютер подключён к роутеру с помощью кабеля.

Он мотнул головой, будто стряхнул с волос назойливую муху, и остановил меня:

– Не садись. Пойдём в кухню, попьёшь чаю, а я тем временем прослушаю, что ты вчера записал.

– Только чай?

– Ещё сочники с творогом, – успокоил меня шеф. – Вообще, я давно заметил, что с утра ты всегда зол. Ты собираешься когда-нибудь жениться? Может быть, тогда у тебя, наконец, день будет начинаться с завтрака как у всех нормальных людей?

Я сделал серьёзное, озабоченное лицо.

– Последнее время размышляю над этим, Юрий Львович, честное слово, особенно перед сном. Лягу на двуспальную кровать и размышляю, тоскую от одиночества. Чувствую, что пора связать судьбу с девушкой из какой-нибудь приличной семьи. В настоящий момент возлагаю большие надежды на текущее дело, другие варианты меня не устраивают.

Шеф вскинул брови.

– Ты это о чём?

– Я о Полине. А вы что подумали?

Юрий Львович занёс руку над моим плечом. Будь я его сыном, он точно двинул бы мне по затылку.

В кухне он прослушал записи диктофона и мои короткие комментарии к ним.

– Юрий Львович, как вам Ветрова? Совсем, оказывается, не глупая особа. Вы обратили внимание, как она молниеносно отреагировала на мой вопрос о завещании матери? – подбросил я тему для разговора.

– Как она держалась?

– Вполне естественно. А вам понравилось, как она, не моргнув глазом, сделала своего мужа и двоюродного брата любовниками собственной матери?

– Парочка любовников, неплохо, – задумчиво и отстранённо произнёс шеф, будто стареющая женщина, ностальгически оценивающая двойной успех молодой соседки по лестничной площадке.

После этих слов он ушёл в себя.

Когда шеф произносит что-нибудь задумчиво, перед тем как уйти в себя, я не задаю ему вопросов по поводу его задумчивости и отстранённости. Мною многократно проверено: он не ответит на эти вопросы, потому что произнесённое им – это всего лишь открытое приглашение к размышлению, заявка, так сказать, на будущую плодотворную мысль, не более того.

Выждав немного, я вернул шефа в мир реалий:

– А кто, по-вашему, взял во вторник телефон? Александр или его мать? Ветрову я не рассматриваю. Или некто третий, проникший в дом позже?

Юрий Львович посмотрел сквозь меня – без наведения резкости, это он так иногда отстранялся от моего присутствия.

– Гораздо важнее ответ на другой вопрос: кто вернул его в коттедж вечером в день убийства или в ночь на вторник? Вероятно, именно этот человек и убил Ревун.

Шеф сфокусировал зрение и посмотрел мне в глаза.

– Кстати, из этого предположения следует интересный вывод: тот, кто взял себе телефон во вторник, не убивал госпожи Ревун. Теперь в качестве неутешительного итога: на данный момент мы не в состоянии ответить на вопрос, что творилось с телефоном в те дни. Поэтому, дабы не терять времени, о телефоне на сегодня забываем.

– Шеф, только одно замечание. Вчера вечером телефон оказался выключенным. Как, по-вашему, это всего лишь разрядка или это реакция на звонки нашей клиентки?

– Что ты сам думаешь?

– Фифти-фифти, – пожал я плечами.

– Нет, Ваня, дело не в разрядке. Это реакция на начатое нами расследование.

– Вам дал что-нибудь мой визит к госпоже Ветровой?