Shanghai grand: forbidden love and international intrigue in a doomed world

Синмэй предложил ей взяться за проект: если его партнер по издательству напишет биографию-бестселлер, рассуждал он, это поможет им обоим. Кроме того, у Синмая были связи с Сунгами. Его любимая тетя была подругой детства старшей из сестер Сунг. Мадам Кунг также входила в совет директоров англоязычного журнала T'ien Hsia, посвященного китайской культуре, в который и он, и Микки вносили свой вклад. Поскольку редакция журнала переехала в Гонконг, а сама мадам Кунг жила там, он предложил им совершить экскурсию в британскую колонию. Готовясь к этому, Микки отправил по почте тактично сформулированные письма каждой из сестер Сунг.

"Я верю, что вы - искатель истины", - ответила мадам Кун. "Я действительно хочу с вами познакомиться".

В первую неделю июня 1939 года Микки и Синмай покинули Шанхай на небольшом судне, чей извилистый маршрут, как признался ей капитан, был обусловлен тем, что он переправлял боеприпасы китайским партизанам. Они поселились в отеле "Гонконг", расположенном на набережной гавани Виктория. Основанный в 1863 году, он был настолько близок к тому, чтобы стать конкурентом "Катай-отеля"; его ресторан "Гриппс" был известным местом встреч ведущих граждан Гонконга. Синмай сразу же почувствовал себя не в своей тарелке на этом курорте пикитов, как называли жителей эксклюзивного района Гонконга, расположенного на вершине холма. В своей длинной ученой мантии, с усами, с бледностью заядлого курильщика опиума он прекращал разговоры каждый раз, когда появлялся в холле.

Окружающая обстановка и фанатизм приводили Синмая в уныние. Колония служила официальной станцией Королевского флота в Китае, а управлял ею губернатор, который был полномочным представителем короля в Китае. (Для него было постоянно зарезервировано место на часто переполненном трамвае Пик, несмотря на то, что он мог ездить на нем только раз в год). В ночных клубах Гонконга, где подавали джин-слинги, а не шанхайский джин, оркестры все еще исполняли "Боже, храни короля", чтобы сообщить о закрытии в неслыханный для шанхайца час полуночи. Большинство образованных китайцев в Гонконге не появлялись на публике в традиционной одежде; друзья Синмая в о-це Тьен Ся все носили костюмы и галстуки.

"Эти молодые китайцы, эти дети компрадоров!" - жаловался он Микки на своих вестернизированных соотечественников. "У них есть деньги, но нет мозгов. По крайней мере, у их отцов хватило мозгов, чтобы выудить эти деньги у иностранцев".

Больше всего его возмущали англичане в Гонконге, которые вели жизнь, полностью отрезанную от китайцев, и тот факт, что Микки, ожидая приглашения в дом мадам Кунг, проводила с ними так много времени.

Единственный британский подданный, который нравился Синмаю, - красивый молодой военный капитан по имени Чарльз Боксер. Впечатленный статьями Микки в "Тьен Ся", Боксер однажды явился в дом Микки в Шанхае с рекомендательным письмом. После того как он столкнулся с огромной обезьяной в красном колпаке на голове, а также с прекрасной Лоррейн Мюррей, которая молча смотрела на него, пока он пытался вести светскую беседу с Микки, он ушел под впечатлением, что Микки и Синмэй "были актерами в одной из великих историй любви в мире" и что все домашние были совершенно безумны.

После этого визита, как узнал Микки, Боксер женился на одной из величайших красавиц колонии. Он пригласил Синмея и Микки на обед. Уже подвыпивший, когда появились гости, он произвел на Микки впечатление "блестящего, забавного, сумасшедшего человека". Синмай был очарован не меньше; Боксер оказался ученым, изучающим колониальную историю Дальнего Востока.

"Вот это настоящий джентльмен", - прокомментировал он Микки. "Говорят, у него замечательные книги".

Когда 15 июля 1939 года Микки наконец-то вызвали на встречу с мадам Кунг, она была на грани нервного срыва. Синмай нашел ее на кровати в отеле "Гонконг", трясущуюся и стиснувшую зубы. Она сказала ему, что до сих пор писала и преподавала "понарошку". Она была в ужасе, потому что наконец-то "собиралась погрузиться в Китай, в войну и в реальную жизнь".

И все же, когда Микки встретился с величественной мадам Кунг в ее небольшом доме на Сассун-роуд, названном так в 1924 году, вероятно, в честь сэра Виктора, ставшего в тот год баронетом, интервью прошло прекрасно. Она согласилась на встречу, сказала она Микки, из-за того, что Джон Гантер написал кое-что. В книге "Внутри Азии" он описал ее как "волевое существо, обладающее демонической энергией и огромной силой воли, способное к насилию, хитрое и амбициозное", а затем добавил: "Ее страстный интерес - деньги".

Мадам Кунг, которая никогда не встречалась с Гюнтером, хотела прояснить ситуацию. Если Микки пообещает говорить правду, мадам согласится помочь ей с проектом. Первым шагом, по ее мнению, должен стать визит в Чунгкинг, чтобы взять интервью у своей младшей сестры, мадам Чианг.

Микки покинула встречу воодушевленной. Для нее она ознаменовала начало долгих отношений с мадам Кунг и новый этап в ее карьере.

Поездка в Гонконг также ознаменовала тонкое изменение ее взглядов на Шанхай и Синмай.