Shanghai grand: forbidden love and international intrigue in a doomed world

"Похоже, я был очень хорош", - писал Микки Хелен. "Я никогда не знал, что могу играть, но эта роль не требовала от меня особых движений. В основном я стояла на одном месте с благородным видом и повторяла: "Женщины Афин!"". Собственная газета Микки, North-China Daily News, прорекламировала спектакль. Сопровождаемая карикатурой Сапажу, изображающей голого Микки в тунике, газета признала, что "Эмили Ханн в роли Лисистраты была великолепна на протяжении всего спектакля", но раскритиковала его как не соответствующий оригиналу, объявив "очень слабой попыткой поставить старую фруктовую комедию".

Рецензия была подписана "R.T. P-G.": Ральф Томас Пейтон-Грин, редактор, который нанял Микки. "Редактор газеты теперь очень влюблен в меня, - сообщил Микки Хелен, - и постоянно присылает мне записки. Я намерена как-то поквитаться с ним, как только у меня появится время". Она так и сделала, написав письмо редактору с подписью "Лисистрата": "Я думала, что мы нравимся публике. На самом деле, я уверена, что понравились. Они смеялись в нужные моменты". В заключение она говорит на серьезной ноте: "Мы находимся в Китае. Чуть севернее, на большой территории страны, происходят радикальные политические изменения... Не кажется ли вам, что мы теряем много времени из-за трупа древнегреческого драматурга?"

Если Микки Ханн, гордая неполитическая богема, и начала обращать внимание на новости, то во многом благодаря своим отношениям с Зау Синмай. "Похоже, в Северном Китае что-то происходит", - писала она Хелен в конце ноября. "Японская армия захватила много железнодорожных станций, заглянула во многие багажные поезда, а потом вдруг снова ушла".

Но сейчас были праздники, и нужно было идти на вечеринки. Сочельник она провела в одном из самых горячих танцевальных заведений Шанхая - бальном зале "Парамаунт". Вместе с подругой из "Ивнинг пост энд Меркьюри" она "случайно" зажгла петарды под соседним столиком, за которым, как оказалось, сидели самые отъявленные китайские гангстеры.

"Как будто я взорвала маленькую бомбу под Аль Капоне", - пишет она. "Мы были до смерти напуганы, потому что у кого-то сгорели штаны". Позаимствовав дипломат с другого столика, она сумела заставить обиженного гангстера принять извинения - и затем танцевала с дипломатом остаток ночи.

Девятнадцать тридцать пять лет подходили к концу. Микки ощущала угрозу в Янцзепу каждый раз, когда приезжала навестить семью Синмая.

Вспоминая о своем душевном состоянии, несколько лет спустя она напишет: "По ту сторону ручья стояли японцы и ждали. Я начала это понимать, но я была счастлива".

В своих материалах для New Yorker Микки не пыталась скрыть имя жены Синмая, которую она латинизирует как "Пей-ю".

Синмай, в свою очередь, иронизировал над автором "Доброй земли". Отметив для Микки тот факт, что кладбища западного образца китайцы предпочитают для ночных занятий любовью, он предложил эпитафию: "Деревенские жители, пожалуйста, не трахайтесь. Здесь лежит миссис Бак".

Пэйюй оценил Микки менее лирично. "Она была высокой, с короткими черными вьющимися волосами", - написала вдова Синмая в мемуарах, опубликованных в Китае в 2012 году. "Она не была ни худой, ни толстой, но у нее была большая попа. Хотя у нее не было голубых глаз, она была хороша собой...

Она мне нравилась, хотя я завидовал тому, что она независима и может приехать в Китай и зарабатывать на жизнь своим писательством".

 

12: Космополис на Вангпу

 

Здание по адресу 374 Kiangse Road, где Микки Хан сняла свою первую квартиру в Шанхае, до сих пор стоит. Это пятиэтажный коммерческий комплекс, сочетающий в себе жилые помещения, по соседству с рестораном Lu Ya, который очень любят за жареные во фритюре пресноводные креветки, губчатую клейковину и другие кисло-сладкие стандарты шанхайской кухни.

Сама улица типична для бывшего Международного поселения: узкий, будничный коридор, плотно заставленный малоэтажными многоквартирными домами, массажными салонами и лапшичными. В северном конце улицы, прямо перед Сучжоу-роуд, которая в тридцатые годы называлась Сучжоу-роуд, на стене из крашеного кирпича прикреплена табличка на английском и китайском языках, указывающая на старое здание Шанхайского гидроузла, построенное в 1888 году. На юге улица через восемь кварталов упирается в проспект Эдуарда VII - бывшую южную границу Международного поселения, а теперь самый восточный участок эстакадной дороги Яньань. Единственное место, где улица действительно приобретает элегантность, находится на углу Фучжоу-роуд, где башни-близнецы сэра Виктора Сассуна в стиле ар-деко, отель "Метрополь" и дом Гамильтона, все еще находятся на перекрестке, напоминающем цирк.