Шаньго чжуань. Тетрадь в белом бархате

Поддерживая его под руку, я вновь пересёк внутренний сад, освещая путь синим лучом (таить эту находку от друга моего отца было ни к чему).

— Не разбудите моего слугу, — шёпотом предупредил я. И сам же разбудил!

Луч скользнул по красному камешку размером с кулак, лежавшему среди бус и погремушек, и вдруг из чёрного камня в моей руке (не из того места, откуда бил синий луч, а чуть выше) вырвался сноп зеленоватого света — и лёг сеткой на мою дверь. Мгновение — и сетка поблекла, вместо неё появились непонятные знаки и странный чертёж. Восклицание, которое невольно вырвалось у меня при виде этого удивительного явления, было, пожалуй, слишком громким, и Минхёк открыл глаза и, сев на коленях, поклонился. Поначалу он не увидел символов на двери — только меня, и я хотел было выключить синий луч, но учитель Яо опередил меня:

— Ван Минхёк, откуда у тебя этот красный камень?

Кореец тут же схватил камень и прижал к груди. Изображение на двери исчезло, как не бывало.

— Это последняя находка моего глубокоуважаемого старшего брата, Ван Минчхоля, последняя память о нём, — он спохватился: — Если хозяин желает, я отдам.

— Пройдём ко мне, — сказал я и открыл дверь.

Нам троим предстоял важный разговор.

Мой отец и учитель Яо познакомились ещё в ранней молодости. Их общим интересом оказались предметы древности, легендарная и истинная история планеты до великого бедствия. Основная часть сведений и артефактов той эпохи была собрана в тайцзинском Оплоте Державного Знания, но тут и там по всей стране — в частных коллекциях диковинок, в капищах и крестьянских домах, а подчас и просто на голом месте — можно было найти удивительные предметы, предназначения которых никто не знал, и удивительные записи, которые никто не мог прочесть. Странствуя и находя единомышленников, Яо с моим отцом образовали что-то вроде тайного научного сообщества. Может быть, отчасти это начиналось с юношеского желания пощекотать себе нервы, действуя тайком от государства, но затем пришло и обоснование: учитывая то, в какой строгости хранили свои знания «Семеро Безымянных», сомнительно, что на этот систематический поиск власть посмотрела бы благосклонно и не лишила бы молодых студентов всех их драгоценных находок.

Среди товарищей нашлись те, кому хорошо давалась расшифровка текстов, и те, кто не боялся разбираться в детищах древней техники. Размеры и рельеф горной страны не позволяют передвигаться быстро (говорят, в Золотом веке и позже, в эпоху воюющих равнинных государств, люди могли бы пересечь её из конца в конец за полчаса), поэтому «тайные учёные» решили работать каждый в своей части страны, не ища должностей, которые грозили бы им переводами на новое место. Кто-то мог видеться друг с другом, иные не знали друг друга в лицо. Члены сообщества были в каждой из двадцати областей, включая бдительное генерал-губернаторство и даже мятежную Чу, и поддерживали связь при помощи сложной системы опознавательных знаков, к которой я уже успел прикоснуться. Они сравнивали себя с дремлющим драконом, снами и мечтами которого был Яо Шаньфу, а холодным рассудком — мой отец.

Судьба им благоволила и дарила открытия будто случайно. Самое ценное из них учитель Яо сделал, путешествуя в молодости на юге Шу. Он нашёл заваленную пещеру. Возможно, когда-то её заливал ядовитый туман, но теперь он отступил, и юный студент, повинуясь наитию, решил разобрать завал. Внутри оказалась погибшая группа людей (человек десять взрослых и детей, вероятнее всего — индийцы), которым три века назад так и не удалось спастись от великого бедствия. Хорошо сохранилась их одежда, столь непохожая на нашу нынешнюю, личные вещи, а главное — сумка с небольшими красными шарами из неизвестного вещества и при них устройство, которое спустя все эти годы работало, выпуская синий луч.

— Подобно тому, как под кожурой граната, стоит надрезать её ножом, таится огромное множество косточек, каждый шар, стоило навести луч, выдавал целую библиотеку, а порой голоса и образы наших предков, — рассказывал Яо. — Мы так и назвали их «индийскими гранатами».

У погибших было три таких «граната». Яо целый месяц не выходил из комнаты, копируя непонятные ему знаки и схемы, и был поражён, когда мой отец с улыбкой принёс и положил ему на стол ещё три.

— Оказалось, их иногда достают из желудка убитых гуйшэней. Знаете, некоторых животных отчего-то тянет есть камешки, а сколько таких рассыпано внизу (вы ведь знаете, что на гуйшэней туман не действует)… На базарах иногда можно купить «сердце чудовища» — от каких только бед и болезней не предлагают его шарлатаны! Удивительно, что «гранат», побывав и в желудке у гуйшэня, и даже в чьём-то котле, не приходит в негодность: с него по-прежнему можно читать!

Но, вопреки чаяниям, за весь следующий год товарищам удалось найти всего четыре «индийских граната», и решено было не заниматься поисками самостоятельно, а нанять добытчиков, среди которых оказались и братья Ван Мин.