Шанс #3

Недовольно кряхтя, полный мужчина с блестящей лысиной отыскал среди сотен одинаковых потрепанных папок личное дело Ноуа. Пальцами-колбасками пролистал желтые страницы:

– Так, контракт до первого ноября, но…

Ноуа почувствовал, как его сердце ухнуло и полетело вниз. В этом «но» звучало все, чего он так боялся.

– …ты не выполнил производственную норму, – злобно сверкнули маленькие глазки. – Это нарушение договора. Ты не получишь увольнения, пока не догонишь норму и не компенсируешь убыток, причиненный компании.

– Не может быть! – Ноуа неверящими глазами смотрел на исписанные кривым почерком листы бумаги. – Я же все считаю, каждую деталь, каждый собранный корпус. Но у вас здесь совсем другие цифры!

– Я что, по-твоему, считать не умею? – Здоровяк угрожающе привстал в кресле, и Ноуа попятился. – Еще две недели будешь работать бесплатно, иначе не получишь ни документов, ни денег за октябрь.

– Но как же… Это нечестно!

– Хочешь о честности поговорить? Сейчас вызову ребят из охраны, они тебе расскажут. Иди отсюда, и чтоб никому ни слова, мразь.

* * *

– Ник, доброе утро. Это Рендалл Лейн из Forbes.

– Приветствую, Рендалл. Если опять по поводу интервью, то я пас, – усмехнулся в трубку Осадчий.

– Нет. На этот раз кое-что поинтереснее, тебе понравится.

– Интригуешь. Решил свою коллекцию шляп на аукцион выставить?

– Ни за что на свете, шляпы – это святое, – картинно ужаснулся Рендалл. – Мои журналисты сейчас разрабатывают горячую тему: условия работы на американских заводах в азиатском регионе. Птички нашептали, что у тебя образцовая фабрика, чуть ли не целый город в Танаване построили – с почтой, развлекательным центром, детскими садами, тренажерками… Может, организуешь нам экскурсию?

– Хмммм. Нужно подумать. Не знаю, насколько…

– Разумеется, в закрытом формате. Мы не собираемся сливать твои коммерческие тайны. Будет только несколько журналистов и местные правозащитники. Для вас это классный пиар, а для нас – редкий материал. Хватит уже демонизировать американцев, выставляя их рабовладельцами, давай покажем, что мы заботимся о своих сотрудниках и в Китае, и на Филиппинах.

– Вообще ты прав. Сделаем вам экскурсию. Фабрику в Танаване курирует наш вице-президент Алекс Уайт. Я ему поручу все организовать.

– Отлично. Буду ждать новостей.

Никита положил телефон и сделал глоток эспрессо, чувствуя, как внутри закипает знакомая энергия: предвкушение, кураж, рабочий драйв. Каждый раз, когда в жизни Осадчего случались неприятности, он прибегал к проверенному лекарству – появлялся в офисе в семь утра и уходил затемно. Но ехал не домой, чтобы выдохнуть и расслабиться, а на очередную тренировку по боксу. Вряд ли трудоголизм делал его счастливым, но уж точно гнал из головы болезненные мысли, например о Еве.

Никита в два клика открыл документацию по Танавану. Алекс не зря гордился этим проектом: «автоматизированная система наблюдения за условиями работы», «недельный лимит в 50 часов, превысив который сотрудник не может пройти на рабочее место», «собственная пожарная служба», «столовая с бесплатными горячими обедами». Идеальные условия, которые не стыдно показать миру.

Появления Алекса в офисе пришлось ждать больше двух часов. Он в отличие от Никиты запойным трудоголизмом не страдал.

Бодрой походкой человека, который вчера весь день пролежал в СПА вместо того, чтобы сидеть на скучном заседании совета директоров, итальянец впорхнул в кабинет Осадчего и сразу вытянул ноги в мягком кресле.

– Бонджорно, амико. А ты все трудишься в поте лица?

– Кто-то же должен, на тебя особой надежды нет, – улыбнулся Никита.

– Я рад, что ты образумился и снова стал тем Никитой, которого мы знаем и любим, – мрачным решительным трудоголиком, грацие Дио, – раскатисто засмеялся Алекс.

– А я рад, что ты не собираешься уходить в закат и оставлять меня одного сражаться с Pear Incorporeted. Кстати, об этом. У нас есть шанс выиграть приз зрительских симпатий в нынешнем сезоне.

– Перфеттаменте, это я всегда готов, ты же знаешь!

– Звонил редактор Forbes Рендалл Лейн, помнишь его? Просит организовать экскурсию на фабрику в Танаван.

Алекс выпрямился в кресле и посмотрел Никите прямо в лицо недовольным, почти враждебным взглядом:

– Это еще зачем?

– Ну как же, покажем твое супердетище во всей красе. Не зря мы столько денег вбухали в инфраструктуру. Теперь можешь с гордостью позировать журналистам, рассказывая о достижениях. Все как ты любишь.

– Никки, я не думаю, что это хорошая идея.

– Почему?

– Не просто так в цехах запрещено фотографировать. Ты серьезно предлагаешь пустить туда кучу людей с камерами? Мы десять лет выстраивали процессы с нуля и придумывали продукты не для того, чтобы их украли в один день. Давай хотя бы подождем два месяца, до официальной презентации новой «альфы».

– Рендалл – профессионал, никаких сливов не будет, это я гарантирую.

– Как ты можешь это гарантировать? – Алекс рассерженно мерил шагами огромный кабинет.

– Хватит параноить. Это крутая возможность, и я не понимаю, почему ты хочешь от нее отказаться. Мы не будем ждать презентации «альфы». Подготовь все за три недели.