Шанс. Книга 4

Ребята рассказывали анекдоты, смешные истории из жизни, о себе, безудержно хвастаясь, как обычно происходит в пьющей компании. Вскоре им не стало хватать женской компании, и они активно зашептались. По-видимому, их смущало лишь отсутствие спиртного для угощения гостей.

– Ладно, ща решим! – решительно поднялся Стас Морозов.

Коренастый квадратный парень, судя по разговорам родом из подмосковных Люберец. Прямоугольное тело, квадратная голова с тяжелой челюстью, качок с излишним весом, одетый в майку (жарко, блин, стало после выпитого) направился к входной двери.

– Мужики, хватит. Завтра рано вставать, успокойтесь, – перед ним встал Дмитрий, чья кровать находилась у входа.

– Мужики в поле пашут, – пьяно заявил Стас и попытался пройти мимо старосты.

Тот попробовал задержать или оттолкнуть пьяного парня. Стас опешил, откинув тело, потом прижал подборок к груди, согнулся и нанес два удара в туловище и в голову Капралу, а когда тот опустился на пол, добавил ногой в голову.

Трус. Зачем добивать ногами, если ничего не угрожает? Я вскинулся с кровати, подскочил к Стасу, встал между ним и поверженным старостой и оттолкнул:

– Все, все, брэк! Хватит! – воскликнул, внимательно следя за руками пьяного в готовности уклониться или дать отпор.

Однако Стас отступил со словами:

– Чего он все выеб…вается? Имеют право благородные Доны расслабиться.

Ого! Он еще и читает самиздат? По лицу Стаса этого не скажешь! Однако, он все же поступил как-то на наш факультет – значит образован, – пронеслись мысли.

Почти все ребята подхватились за мной. За спиной у меня стоял в готовности Женька Дмитриев, Юрка…. Подскочили пацаны из компании Стаса и повели его на свое место, успокаивая.

Дмитрий тяжело поднялся, держась за лицо и буркнул:

– Всем спать! Завтра разберемся! – и выключил свет.

Колхозное утро.

Утром поднялись с трудом. Погода не баловала – было хмуро и сыро. Пришлось отстоять очередь в туалет из досок с дыркой в полу. Прошел мимо очереди к двум умывальникам в помещение разминаться, отжиматься и приседать. Бегать не пошел, посмотрев на раскисшую грязь на дороге, протянувшейся мимо общежития. Обживусь, посмотрю в дальнейшем.

Зря, наверное, я влез вчера в вечернюю драку, ведь не хотел выделяться из коллектива, но тогда придется опять себя напрягать без особой нужды. Всегда по жизни я стремился к лидерству – проживая в бараках, дрался с детского сада, если считал себя правым, не взирая на последствия. В школе также давал отпор обидчикам и первым выступал за справедливость, поэтому и заимел авторитет среди сверстников и взрослых. Почему сейчас я должен измениться? Действовал я не ради самоутверждения или лидерства в группе, а скорее по привычке, восстанавливая справедливость. Если начнут задавать вопросы заинтересованные люди, то это лишь подтвердит мою репутацию за предыдущие годы. Поэтому буду жить и поступать так, как считаю нужным. Придя к решению, успокоился и подошел к Стасу.

– Ты чего вчера натворил? Вылететь с курса хочешь? А если Капрал настучит куратору?

– Дурак я, не видишь что-ли! – со злостью выдохнул парень. – Моча в голову ударила, – ответил он и с опаской покосился в сторону старосты, который отбивался от группы наседавших девчонок, чем-то недовольных.

– Не моча, а портвейн. Знающие люди советовали не понижать градус, а вы с водки начали, насколько понял. Вероятно, стоит подойти тебе к старосте и поговорить, извиниться что-ли, – предложил в раздумьях я и повернулся к Стасу.

К восьми утра появился куратор, а следом подошли Кеплюх с Парыгиным. Вольдемар выглядел довольным жизнью, а хмурый Руслан тащил на плече свою неизменную сумку. Кеплюх остановился возле группы ребят, а Парыгин, не отвечая на вопросы прошел в помещение и вернулся без сумки, одетый в короткие сапожки.

– На х…ю видал такую ночевку, – зло огрызнулся Руслан на вопрос о ночевке у гостеприимной хозяйки, но этим еще больше раззадорил любопытство ребят. – Думал выпьем, поедим и спать ляжем. Даже свой коньяк достал, а этот развернулся…! – брезгливо кивнул на Кеплюха, не заботясь слышит тот или нет. – Сразу стал клеить хозяйку за столом. Страшная, как вся моя жизнь, лет сорока с гаком, толстая, с животом, будто беременная. Только хихикает, когда ее в наглую лапают. Хотел уйти и не мешать зарождающемуся роману, да подружка хозяйки появилась. Не лучше. Выставила бутылку вонючей сивухи за стол, выпила и почти сразу сама мне в штаны полезла.

– А ты? – ржали ребята.