Шанс на бессмертие (СИ)

Не то чтобы я не понимал, к чему клонил Майк. Она на самом деле была довольно симпатичной… по-своему. Лучше чем быть просто красивой, её лицо было интересным. Не совсем симметричное — её узкий подбородок не сопоставлялся с широкими скулами; крайне противоположное по цвету — её кожа и волосы контрастировали, как белое и черное; а ещё глаза, полные молчаливых секретов…

Меня вдруг пробрало от этих глаз.

Я уставился на неё, пытаясь угадать хотя бы один из этих секретов.

Тем временем, к нам подошел учитель, и попытался отчитать меня за сделанную за двоих лабораторную. Но, прежде чем я успел встать на её защиту, Изабелла рассказала, что нечто похожее уже делала в другой школе, бегло расписав различия фаз. Она умела удивлять. Не возмущалась, пытаясь убедить кого-то в своём уме, даже сердцебиение не сбилось. Она знала, и доказывала что знала. Но не чувствовала себя умнее или выше других. Это было странно для подростка. Возможно, даже слишком умна.

Для меня это было опасно. Опасно тем, что она может сопоставить факты. Моей подозрительной догадливости, холодной кожи, нашего отсутствия в солнечные дни. Но ещё опаснее было то, в чём я сам боялся себе признаться. Она привлекала меня. Своей непохожестью. Я не мог её читать, она была загадкой. Я слишком долго не находил загадок, стоящих моего внимания.

Пока я размышлял, учитель успел выяснить всё, что хотел, и отошел от нашей парты, удовлетворенный ответом Изабеллы и нашим результатом лабораторной. А я спросил самую банальную банальщину из всех, что могут прийти на ум. Я спросил, нравится ли ей снег. Она взглянула насмешливо, и ответила, что не так часто его видит, там, откуда она прибыла, всегда светит солнце. «Может ей стоит вернуться туда?» — мелькнула у меня мысль и тут же пропала. Нет, её уже ничего не спасёт. Я всюду найду её по запаху крови. И, если она уедет, как я смогу жить, не разгадав эту головоломку?

Мы ещё немного поговорили. Мне хотелось знать причины её приезда в Форкс. Всё оказалось банально. Её родители в разводе, у матери новое замужество, она вышла за спортсмена, а Изабелла не хочет колесить с ними, предпочитая спокойную жизнь рядом с отцом. Когда она вспомнила отца, её лицо озарила улыбка, и я не смог не улыбнуться в ответ.

— Ты счастлива с ним? — задал я очевидный вопрос.

— Я счастлива с собой, — беспечно отозвалась она, чем поставила меня в тупик. От её ответа попахивало подростковым эгоизмом, но я почему-то понимал, что именно она имела в виду. Если ты самодостаточен, то в любом месте будешь счастлив. А она продолжила, — но с ним спокойнее. Я отдыхаю душой среди этих лесов.

Она перевела взгляд за окно, на деревья. Я понимал её. Здесь было очень красиво. Хотя и мог навскидку назвать с десяток не менее прекрасных мест. Я любовался её профилем, тяжелыми косами, припухлой верхней губой и думал, что возможно, не так она и загадочна. Возможно она старается казаться загадочной и умудрённой. А на самом деле пуста. Это стало бы разочарованием.

— Не думаешь, что оставлять маму ради своего удобства немного несправедливо? — бросил я пробный камень.

— Жизнь вообще несправедлива, — повела она плечами, — Рене с новым мужем гораздо лучше без меня. Я нужнее Чарли.

Эти слова открыли мне новые грани Беллы Свон. Я пока не смог назвать её Бель. Казалось, если я использую это имя, то замараю его.

— Почему?

Она повернула голову ко мне, внимательно посмотрела в глаза и сказала чётко и холодно:

— Ты уверен, что это твоё дело, Эдвард Каллен?

И этим словно захлопнула передо мною двери. Я бы хотел возмутиться, но слишком хорошо понимал, что она права. Я впервые заговорил с нею сегодня, а в прошлый раз вёл себя непозволительно. Кто я такой, чтобы предо мною раскрывали душу?

— Очень хороший вопрос, — согласился я, скорее обращаясь к себе, чем отвечая ей.

Было неправильно с моей стороны заботиться о том, что она думала. Кроме защиты моей семьи от подозрений, в остальном человеческие мысли были несущественны.

В разговоре с кем-то я не привык быть менее проницательным. Я чересчур полагался на свой экстра-слух — но, очевидно, был не так восприимчив, как считал.

Изабелла Свон первая, кто сумел воздвигнуть границу, через которую я не мог шагнуть.

Я почувствовал симпатию, растущую у меня изнутри, как раз тогда, когда я собирался пресечь её. Я не мог позволить себе заинтересоваться Беллой Свон. Или скорее, она не могла позволить себе этого. Но я уже мечтал вновь поговорить с ней… Я хотел знать больше о её матери, о жизни до того, как она сюда приехала, её отношениях с отцом. Все незначительные мелочи, которые раскрыли бы её характер. Но каждая секунда, которую я проводил с ней, была ошибкой, риском, которому она не должна была подвергаться.

Она рассеянно отбросила свои густые волосы как раз в тот момент, когда я позволил себе очередной вдох. Чрезмерно сильная волна её запаха ударила мне в горло.