Шанс все изменить

Дети особенно опасны, от них раны остаются глубже всего, потому что к ним ты сразу испытываешь особую, отчаянную любовь. Стремление защищать. Это хуже всего. Защищать их становится потребностью, и, когда тебе это не удается, ужас выворачивает изнутри.

– Она такая мягкая, – сказал он. – Такая уязвимая. Это меня приводит в ужас. Я бы хотел помнить о себе больше. Вспомнить годы своей жизни. Пока что в моей памяти есть только смерть моего сына – и существование дочери.

– Это тяжело… ты прав, я не могу этого понять. Я не знаю, каково это – потерять ребенка. И не буду притворяться, что понимаю твои чувства. Но я точно знаю, что ты нужен Изабелле, здесь и сейчас. Если ты подведешь ее, то потому, что сам это выбрал.

Леон ощутил металлический привкус на языке, похожий на ту всеобъемлющую панику, которая охватывала его той ночью в детской.

– Вот она, перед тобой, – продолжала Роза. – А ты едва не погиб в аварии, но выжил. Получил шанс измениться. Какой в этом смысл, если ты им не воспользуешься?

Тогда Леон медленно протянул руки, принял в них свою маленькую дочку, наслаждаясь ощущением близости ее мягкого теплого тельца. Она была такой живой… Наверное, большинство людей не говорят так о своих детях. Но он никогда больше не сможет принимать ее жизнь как должное.

– Ты права, – сказал он медленно, не отводя от Изабеллы глаз. Он видел себя в ее лице, в ее темных пронзительных глазах и капризных губках. Какое чудо – видеть себя в ребенке. Он не был уверен, что ценил это чудо в прошлый раз. Но тогда он был молод и еще не пережил потери. Ребенок был случайностью, с которой им с Амандой приходилось справляться. Этого ребенка тоже никто не планировал. Но Изабелла стала чудом. Чудом, которое, как Леон считал, ему никогда больше не придется встретить.

– Я отказался от этого… готов был отречься навсегда…

– Ты боялся, – просто сказала Роза.

– Не защищай меня. Я этого не заслуживаю. Я выбрал легкий путь. Может, я боялся из-за того, что пережил с Майклом, но уверен, что нежелание нарушать уже ставший привычным образ жизни сыграло свою роль. И я защищал не твои чувства, а собственный комфорт. И право на владение компанией.

– Ты в этом уверен? – Роза отвела взгляд.

– Насколько я могу быть уверенным… Нет, в этом я уверен. К сожалению.

– Так измени свой подход.

– Гораздо проще было бы начать с чистого листа. Но у нас нет такой возможности, да?

– Нет. Но есть второй шанс. У тебя есть второй шанс на жизнь и второй шанс стать Изабелле хорошим отцом.

Только когда Роза это сказала, Леон понял, что хочет этого. И еще хочет второй шанс с ней.

Хотя он не был уверен, что имеет право этого просить.

И она не включила себя в этот список.

Он так решительно собирался исправить их отношения, когда не помнил, что сделал. Но когда он узнал все масштабы своих грехов, то отстранился, давая ей подумать.

Пора было прекращать держать дистанцию. Роза не торопилась решать, что с ним делать, но Леон уже принял решение.

Он станет таким отцом, какой нужен Изабелле. Даст дочери все, несмотря на свои воспоминания.

А для Розы он станет верным мужем.

Синие глаза, которые когда-то смотрели на него с таким теплом, теперь были пасмурными. Не выдавали ничего. Леон не найдет покоя, пока Роза не посмотрит на него так же, как когда-то.

А когда он ставил цель, то всегда ее достигал.

К ужину Изабелла крепко спала в детской, но Розу Леон нигде не мог найти. Последние пару дней она его избегала, но Леон думал, что, когда начнет ее искать, найти будет несложно. Однако это оказалось куда труднее. И не могло не раздражать. Может, если бы он хоть что-нибудь помнил о ней из прошлого, то ему легче было бы понять, в какой уголок поместья она ускользнула…

Леон закрыл глаза, представляя поместье. После аварии он обошел его от края до края – больше ему заняться было нечем. Вокруг раскинулись лужайки, а за ними лабиринт из аккуратно подстриженных кустов и маленькие укромные посадки со скамьями и цветами. И розовый сад…

Точно. Этот сад посадила мать Розы, когда та была еще маленькой. Наверняка она там.

Леон решительно вышел из дома и зашагал по узкой извилистой тропинке, по обеим сторонам высаженной деревьями. Догадка приводила его в восторг тем, что он как будто что-то знает о жене. Что где-то в глубине души он, похоже, хранит знания о ней. Мысли. Чувства.

Хотя то, что он не мог связать их воедино, раздражало, но нынешнее осознание приносило ему больше радости, чем все происходившее на его короткой памяти. Может, и прежде… но этого он знать не мог.

Он увидел небольшой островок зелени с журчащим фонтаном, а вокруг высокие розовые кусты в цвету. На каменной скамье перед кустом алых роз была его Роза.

Когда он приблизился, Роза подняла голову, явно вспугнутая его появлением.

– Я знал, что найду тебя здесь.

– Знал? – изумленно приоткрыла она рот.

– Да. Я о тебе думал. О том, где ты можешь прятаться. И вспомнил про этот сад. Твоя мать посадила его для тебя после твоего рождения. Розы – ее любимые цветы, поэтому она и назвала тебя Розой. А когда заболела, то оставила сад тебе.