Шантаж

- Ну конечно! Они появились в квартире... сейчас припомню... при втором моем муже - он был по коммерческой части, из очень известной в свое время семьи, наверное, вы даже слышали... впрочем, это не важно. Да, так вот Борис Миркин... Странная нынче пошла молодежь, не правда ли? Дикие привычки и совершенно без моральных устоев. Я, разумеется, не имею в виду вас, а... например, Борис. Мать была работящая женщина, об отце сказать не могу, отца, извините, не имелось, а мать такая скромная, безотказная - бывало, все что ни попросишь, целый день в хлопотах, и без претензий, подаришь ей старое платье, она и рада...

Токарев попытался пробиться сквозь словесный поток:

- Сколько лет было Борису, когда они здесь поселились?

- Это я вам скажу совершенно точно - девять. Девять лет, у меня отличная память. Вы хотите услышать, какой он был прежде?

- Ну, в двух словах, чтобы понять его путь.

- Ах, как трудно что-нибудь понять! Он был послушный мальчик и такой хорошенький - сейчас невозможно поверить, правда? - только очень худой. Настя вечно подкармливала его на кухне, я думаю, у него были глисты, и потом он рано начал курить...

- Он помогал вам по хозяйству, как и его мать?

- Право, это трудно назвать помощью, отдельные поручения: сбегай, принеси, я не могу пожаловаться, он был услужлив, но они с матерью были заинтересованы в этом больше, чем я, вы понимаете? При их нищете...

- А позже как складывалась судьба Бориса?

- Увы, увы. Не раз я его предостерегала, и вот как печально все кончилось!

- От чего вы его предостерегали?

"Неужели наконец что-то путное?"

- Женщины! - произнесла Прахова с трагическим жестом. - Женщины, девушки без конца...

- Они бывали здесь?

- О да, это случалось. Но нельзя сказать, чтобы демонстративно, все-таки он конфузился. Бывало, ничего не успеешь разглядеть: платье мелькнет - и все.

"Опять пусто-пусто".

- То есть ни одной из них вы не знали.

- Помилуйте, я не стремилась к подобным знакомствам! Я предлагала Борису прекрасную партию - внучка моей подруги детства, из благородной семьи, ее дед... впрочем, это не важно.

- Возможно, ваша домработница сумеет кого-нибудь описать?

Прахова кокетливо погрозила пальцем:

- О, как в вас чувствуется детективная жилка! Невольно всплывает в памяти Порфирий Петрович... Вы читали "Преступление и наказание" Федора Достоевского?

Токарев нетерпеливо дернулся.

- Ах, да, я болтлива, болтлива, но это извинительно - старая одинокая женщина, и вдруг столь интересный собеседник... Настя, Настя!

Из-за ширмы прямо рядом с Токаревым возникла хмурая Настя.

- Скажи-ка, милая, - обернулась к ней Прахова, - из тех девиц, что посещали Бориса, ты помнишь кого-либо отчетливо?

- Слава Богу, нет. А нонешний год вообще не поймешь: все как есть в брюках, волос короткий, вроде девка, а вроде и парень.

Решив отбросить окольное кружение, Токарев спросил обеих напрямик:

- Кто из мужчин захаживал к Миркину?

- О, довольно много каких-то... верно, Настя?

- Да уж немало.

- Самые разные люди, и, признаться, кое-кто мне очень не нравился обтрепанные, нетрезвые... но у некоторых был приличный вид, верно, Настя?

- Только мне и делов, что их разглядывать, какой у них вид. Пойду я, как бы молоко не сбежало, - и растворилась.

- Настя несколько грубовата, - извинилась за нее Прахова. - Тридцать лет она у меня и все, как видите... Так на чем мы остановились?

- Вы собирались рассказать о знакомых Миркина, - мобилизовал Токарев остатки любезности.

- Да-да, знакомые. Но что же именно рассказать, я, право, теряюсь.

- Припомните для начала, кто навещал его чаще остальных.

"По-моему, это я уже теряюсь. Сейчас бы действительно кофейку, или даже коньяку рюмашку..."

- Если вы имеете в виду друзей, то настоящих друзей у Бориса не имелось, нет, все так себе - приятели, собутыльники. Он не делился со мной, но это как-то ощущается, вы понимаете, ходило сюда много каких-то... и все разные... Месяца три назад зачастил юноша в очках и с окладистой бородой по имени Юра, нет, скорее, Слава... Чрезвычайно странная мода распространилась среди молодежи, вы не находите? Я говорю, Петра Первого на вас нет, он бы всех живо обрил... Этого я видела много раз, и он никогда не вытирал ноги, мне кажется, что он...

Зазвонил будильник, последовала процедура приема гомеопатии.

Токарев, не скрывая нетерпения, подсказал:

- Вам кажется, что он...

- Я хочу сказать, что этот юноша вызывал у меня подозрения, это же безобразие - никогда не вытирать ноги... А еще один вечно носил берет, в любую погоду - вероятно, был плешивый - и приходил всегда очень поздно... Говорят, его недавно переехал трамвай.

Угнетенный лавиной пустословия, Токарев встал, сделал несколько шагов по комнате, опасаясь задеть какую-нибудь рухлядь.

- Кого переехал трамвай, можно не вспоминать.

- Да? - Прахова живо поднялась следом и оказалась против Токарева по другую сторону рояля. - Ах, право, так у нас ничего не получится, это мне затруднительно. Перебирать всех посетителей Бориса - никакого здоровья не хватит. Сделайте одолжение, объясните, кто персонально вас интересует, а я расскажу все, что смогу.