Шариковы дети

Каратайкин затянул узел галстука, обрызгал себя одеколоном и поправил ворот рубашки. Мужик хоть куда, жиром не заплыл, седины почти нет и передние зубы ещё свои! Неожиданно мелькнула непрошеная мысль, а мог бы жениться ещё раз!

«Фу, старый дурак»! – с усмешкой подумал про себя Михаил, но эта мысль неожиданно согрела.

Служебная машина въезжала в город, как в грозовую тучу. После чистого района, находящегося на возвышении, казалось, старый город покрыт угольной мглой, как старым ватным одеялом. Каратайкину показалось, что трудно дышать, он расстегнул куртку, вытащил из кармана носовой платок и помахал перед носом. Возле дверей кабинета почти столкнулся с высоким парнем.

– Михаил Алексеевич доброе утро, – молодой мужчина широко улыбнулся и показал удостоверение. – Капитан Пантелеев. Мы можем поговорить?

– Это срочно? – с Каратайкина слетело утреннее благодушие. Он, не отвечая, открыл дверь и шагнул в кабинет.

– Разговор не займёт много времени, – Константин, не дожидаясь приглашения, вошёл следом. – Вы должны понимать, что идёт следствие в связи со смертью главы города.

– А я здесь причём? – Михаил Алексеевич пожал плечами. – Селивёрстов не входил в круг моих друзей, мы не пили вместе водку, не играли в карты. Наши отношения носили сугубо деловой характер.

«Ну, ну, – засмеялся про себя Пантелеев. – При каждом удобном случае ты пел дифирамбы и оды великолепному, талантливому руководителю города. Только и слышалось:

– Спасибо главе города за детскую площадку!

– Только благодаря чуткому руководителю Селивёрстову, мы добились таких успехов!

– Именно такой талантливый человек, как Александр Владимирович способен управлять не только городом, но и регионом!

Придёт другой управленец, ты и под него новый фимиам курить начнёшь! Боишься, поди, работу потерять, да так, что ладони потеют!»

Но не высказал вслух своего мнения капитан, опять же, без приглашения сел на стул и раскрыл папку.

– Вы много лет проработали в команде Селивёрстова и должны знать, как относились к нему сотрудники администрации?

– Его боялись, – сам от себя, не ожидая такой прямолинейности, выпалил Каратайкин.

– Он был жёстким руководителем?

– Он был гондон!

Каратайкин сам испугался неожиданной болтливости. И что с ним такое сегодня? Вчера не пил, ну так, рюмочку, другую для крепкого сна. Или это сновидение занесло в голову свободу слова? Бояться уже некого, да и покойник не обидится, ему уже всё равно! Вопрос с операцией для жены почти решён, дети пристроены, квартира, машина, дача есть! Так что если потеряет должность, может оно и к лучшему! Займётся огородничеством, а может, ответит в один прекрасный момент на просьбу вернуться, как император Великой Римской империи Диоклетиан:

«Если бы вы видели, какую капусту я вырастил, то не просили бы пожертвовать таким прекрасным занятием ради погони за властью и деньгами!»

«Что-то меня понесло», – тряхнул головой Михаил и вслух поправился:

– Я несколько резко выразился, но работать под руководством Селивёрстова было не просто. Для него отсутствовал человеческий фактор. Не думаю, что кто-то скажет вам более откровенно. Бывший мэр пёр к своей цели, как танк, не разбирая дороги. Не получается – уходи! Не можешь, найдётся тот, кто сделает это вместо тебя и лучше тебя!

– Работа в администрации города Эльдорадо, Клондайк? Сплошной стресс! Можно найти другую работу в строительной компании, на автомобильной! Вас же здесь не оковами приковали?

– В том-то всё и дело. По негласной договорённости, бывших сотрудников администрации, нигде не жалуют! Город небольшой, все друг друга знают! Селивёрстову дорогу никто не решился бы перейти. Путь один, собирай чемоданы и в другие края! – Михаил Алексеевич прищурился и внимательно вгляделся в лицо капитана. – Вы меня в чём-то подозреваете? – он махнул рукой. – Пустое! У меня мотива нет.

– При желании можно найти всё! Вот, например, факт, что вы не любили Селивёрстова и боялись потерять работу. Насколько я осведомлён, мэр был человеком жёстким и прямолинейным, мог оскорбить и не извиниться.

– Мало ли кто к кому и как относится! За это не убивают! Я долгое время работал в команде Селивёрстова и знал о нём многое. Сейчас придёт новый руководитель, от которого неизвестно, чего ожидать!

– Куда вы уехали с банкета в вечер убийства главы? – резко поменял тему Константин.

– В смысле? – Каратайкин растерялся.

– Свидетели видели, что вы на своей машине выехали с территории лагеря.

– Ну да. Я дал водителю выходной. Он отпросился сажать картошку.

– Так куда вы отправились?

– Домой, куда же ещё? – непонимающе хмыкнул Михаил. – У меня жена больная, а я сяду водку трескать! В администрации закон: на торжественной части должны присутствовать все представители местной власти, а на банкет никто силком не тянет!

– Что с вашей женой?

– Вам это зачем?

– Кто-то должен подтвердить алиби?

– В этом смысле! – Каратайкин занервничал, пальцы забегали по столу. – Жена больна, отказала почка. Ждём, не дождёмся операции по пересадке органа.

– Дорого, наверное? – просто, чтобы поддержать мужчину спросил Пантелеев.

– Дорого, – отозвался мужчина.