Шариковы дети

– Конечно! У меня списки и определённая сумма, которую я получаю в бухгалтерии и раскладываю по конвертам, – Ляхова подозрительно посмотрела на полицейского. – Я не пойму , это имеет какое-то отношение к расследованию?

– Нет, – поспешил заверить капитан. – А во-вторых?

– Вы про что?

– Вы сказали: во-первых, вы присутствовали лишь на торжественной части?

– Ах, да! Перед началом каждый награждённый отмечается и расписывается в списке. Потом я эти списки должна отдать в бухгалтерию, отчитаться за деньги, а так, как день был выходной, списки я положила в сейф в кабинете. Сами понимаете, если ведомость потерять, придётся трудно снова собрать все подписи! Люди работают на разных предприятиях в разных концах города. Так вот: во-вторых, когда я оставила ведомости, то вышла с центрального входа. Это может подтвердить дежурный полицейский.

– Но у вас имеется ключ от запасного входа. Вы могли спокойно вернуться.

– Вы с ума сошли? – Ляхова почти брызгала слюной от возмущения. – Мы находились в прекрасных отношениях с главой города! Ночи не спали, если прорывало трубы в котельных или дороги заносило снегом! Всегда общались на одном языке, радели за общее дело, старались сделать город процветающим и прекрасным! – женщина часто заморгала, словно до неё дошло, что в патриотическом порыве перегнула палку, она нервно сглотнула и прочистила горло. – Зачем мне его убивать, да ещё так кровожадно!

– А вы откуда знаете, каким образом убили Селивёрстова?

– Город маленький, все про всё знают! – грубо обрубила Мария Владимировна, глубоко вздохнула, восстановила дыхание и уже спокойно выдавила. – Я сразу направилась домой. Это может подтвердить муж и дети!

***

Со слов Амирова, капитан примерно представлял, на каком отрезке дороги старушка переходила дорогу, но в том районе могли проживать только собаки, которых бросили хозяева, переезжая в другие районы. Эти окрестности в простонародье называли Бойней. Пантелеев понятия не имел, откуда взялось такое название. Может сюда свозили на убой скот, может когда-то стоял мясокомбинат, а может место прославилось какими-нибудь страшными событиями, оттого и название приклеилось кровожадное и жуткое. Полосатый переход он нашёл быстро, свернул на обочину, вышел из машины и огляделся. Промышленные предприятия по обеим сторонам дороги функционировали, где-то слышался рёв работающего трактора, но оставшиеся дома печально покосились и вглядывались в свет пустыми чёрными глазницами безрамных окон. Недалеко от перехода Пантелеев увидел небольшой павильон. Он много раз проезжал по этой дороге, но никогда не обращал внимания на красочный островок с яркой морозильной камерой для мороженого и сверкающим стеклянным холодильником для напитков с вывеской наверху «Кока-Кола». Павильон сверкал чистыми витринами среди пыли и разрушенных строений, где когда-то жили люди, по субботам топили баню, наведывались друг к другу в гости, дети ходили в школу и играли в прятки. Константин понял, что придорожная забегаловка выжила только потому, что находится возле проезжей части. Машины останавливались, чтобы страждущие могли купить минеральную воду, дети мороженое, курильщики сигареты, страдающие с похмелья пиво.

– Добрый день, – звякнул колокольчик на двери и Пантелеев осмотрелся. Откуда-то из-под прилавка высунулась молоденькая девушка. – Сигареты продаёте?

– Смотрите, какую марку курите? – девушка равнодушно обвела рукой товар.

Полицейский выбрал пачку и протянул деньги вместе с удостоверением:

– Я смотрю, вам выпечку свежую поставляют? Есть, кому брать? Дома стоят готовые под снос.

– Проезжающие берут, с тракторно-бульдозерной базы рабочие заглядывают, когда с работы возвращаются, а жителей нет никого.

– Вообще никого не осталось?

Девушка мотнула головой и снова нырнула под прилавок. Константин только открыл рот, как девушка показалась снова:

– А что полиции здесь надо? Если есть, какие проблемы, обращайтесь к хозяину, я дам номер телефона.

– Я ищу бабушку невысокого роста, худенькая. Она, возможно, ходит с рыжей здоровой собакой.

– Я знаю эту старушку, – неожиданно призналась продавщица. – Забыла про неё совсем. Она живёт где-то в той стороне, почти каждый день приходит за хлебом, а собачки всегда разные.

– Дом не подскажете?

– Нет. Знаете, здесь тишина, уже живой души не осталось, а её по собачьему лаю найдёте! И дым из трубы идёт. Холодно ещё, наверное печь топиться.

– И, правда, – смутился от своей несообразительности полицейский. – Спасибо.

Дом он нашёл на удивление легко. Рядом избы без хозяев, как без подпорок покосились, а эта хибарка, хоть и ушла в землю почти по окна, но ещё крепко стояла. Из-за забора раздавался собачий лай. Пантелеев осторожно открыл скрипучую калитку:

– Есть кто дома? – к удивлению к ногам не бросилась ни одна собака, и не уцепила за штанину. Тогда гость сделал ещё несколько шагов. – Бабушка! Здравствуйте!