Шарль Моррас и «Action française» против Третьего Рейха

19 марта 1931 г. Германия и Австрия заключили договор о таможенном союзе, вызвавший бурную реакцию во Франции. Журналист Жан Лушер – брианист, паневропеист, пацифист и будущий медиамагнат оккупированного Парижа – увидел в нем первый шаг к будущему экономическому, а затем и политическому объединению Европы, которому противостоят люди вчерашнего дня, а именно «наши националисты», «доктринеры политики силы и антигерманских действий». Понятно, что для Парижа причина беспокойства находилась в Берлине, а не в Вене. «Достаточно ли Франция сильна и отважна, чтобы по-настоящему на равных жить с Германией в новой Европе? – саркастически вопрошал Лушер. – Или она считает себя настолько уступающей Германии в экономической мощи и национальном динамизме, что жаждет сохранить искусственное преимущество перед восточной соседкой?» «Политика французского национализма, – резюмировал автор, – это политика малодушия и недоверия по отношению к Франции. Этого страха, малодушия и недоверия мы не разделяем»[315].

Фамилий оппонентов Лушер не назвал, но в этом не было нужды – он метил прежде всего в вождей «Action française» и их союзников. «Это событие подобно удару грома с ясного неба, – заявил 28 марта в Сенате Анри Лемери. – Оно резко изменило весь политический горизонт». Назвав договор «прелюдией аншлюса», он призвал «немедленно уничтожить эти проекты в зародыше, иначе они покончат с уважением к договорам и к сотрудничеству, установленному в Европе после 1919 г. <…> с престижем Лиги Наций и в какой-то мере с самой ее ролью. Это возвращение к довоенному времени с его тайной дипломатией, – пугал сенатор, – к групповому противостоянию, к плохо скрываемым мечтам о гегемонии. Начиная с 1919 г. это самая большая угроза всеобщему миру со стороны Германии». «Франция не желает видеть Австрию, постепенно поглощаемую Германией», – заключил он (HLP, 32–22, 37). Во время дебатов в Палате депутатов монархическая молодежь устроила шумную демонстрацию недалеко от Бурбонского дворца (AAF-1932, 366). По решению Международного суда в Гааге Совет Лиги Наций аннулировал договор, который был представлен ему для регистрации. За решениями стояли усилия Франции.

В Вене главным противником аншлюса был Энгельберт Дольфус – канцлер в 1932–1934 гг., убитый австрийскими нацистами. Той же позиции придерживался его преемник Курт Шушниг, но давление со стороны Берлина продолжалось. 17 февраля 1935 г. Доде поместил в L’AF статью «Неизбежность путча против Вены», заявив, что Третий Рейх готовит вторжение силами штурмовиков и беглых австрийских нацистов общей численностью 100 тыс. штыков при помощи своей агентуры в Вене (термин «пятая колонна» еще не появился), а рейхсвер должен будет помешать действиям итальянской армии.

На каких источниках основывался Доде, неизвестно, но информация сразу заинтересовала военных. «Прочитав эту статью, генерал одной из союзных с Францией стран, выполнявший в Париже функции военного атташе при дипломатическом представительстве своей страны, обратился за разъяснениями к начальнику разведки французского генерального штаба полковнику Ру[316]. Француз подтвердил, что “эти сведения в большей своей части являются точными”. <…> Французский генштабист сказал: “В случае каких-либо действий австрийских нацистов с целью изменить теперешнее положение в Австрии… (отточие в оригинале – В. М.) Франция вообще не предприняла бы никаких вооруженных мер для вмешательства с целью сохранить теперешнее положение Австрии”»[317]. Эта записка неназванного военного атташе неназванной страны, процитированная без ссылки на источник советским историком, который в молодости был оперативным работником Коминтерна под «крышей» журналиста, наводит на мысль, что ее автор «выполнял» в Париже еще и другие «функции».

Французский Народный фронт не скрывал отрицательного отношения к режиму Шушнига, церемониал официального визита которого в Париж в 1935 г. был сорван демонстрациями «левых». 11 июля 1936 г. канцлер заключил соглашение с Германией, которая признала суверенитет Австрии, а та подтвердила, что является «германским государством». Во время декабрьского турне 1937 г. по Европе министр иностранных дел Ивон Дельбос проигнорировал не только Берлин, но и Вену, хотя Австрия, как подчеркнул Лемери, «всё сильнее чувствует на себе германское давление» (HLP, 211). Но даже сенатор, снискавший наряду с Бенвилем лавры «Кассандры», едва ли предвидел, насколько близка развязка.

В феврале 1938 г. Гитлер перешел к делу и через посла в Вене, бывшего канцлера Франца фон Папена потребовал от Шушнига ввести в кабинет своих ставленников, начать подготовку к экономическому союзу и прекратить преследование нацистов.