Шарлатан

ВСЕ, ВСЕ В ДЕЙТОН, ТЕННЕССИ!

ВО ВРЕМЯ СУДА НАД НЕЧЕСТИВЫМ СКОУПСОМ ДОКТОР БОГОСЛОВИЯ ЭЛМЕР ЧАББ, ФУНДАМЕНТАЛИСТ И ЧАРОДЕЙ, ПРОДЕМОНСТРИРУЕТ ЧУДЕСА НА ПЛОЩАДИ!

Доктор Чабб подвергнет себя укусам ядовитых змей, скорпионов, ящерицы-ядозуба или иного гада, насекомого или рептилии. Он готов выпить любой яд, который будет ему предложен.

В подтверждении слов Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа, засвидетельствованных шестнадцатой главой Евангелия от Святого Марка: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы».

Публично демонстрируя случаи исцеления, изгнания бесов и пророчествуя, доктор Чабб вознесет молитвы на арамейском, древнееврейском, греческом, латинском, коптском, египетском и на неизвестных нам языках этрусков и хеттов.

Свидетельства: все, кроме одного, положительные.

«Собственными глазами я видел, как доктор Чабб проглотил цианистый калий», – УИЛЬЯМ ДЖЕННИНГС БРАЙЕН, христианин и государственный деятель.

«Доктор Чабб просто верит Слову Божьему, что и дает ему силу», – ПРЕПОДОБНЫЙ ДЖ. ФРЭНК НОРРИС.

«Я была одержима бесами, а доктор Чабб изгнал их. Слава Господу Богу! – МАГДАЛЕНА РЕЙБЭК, Данкен-Гроув, Мичиган.

«Погруженный в транс и в порыве святого вдохновения, доктор Чабб говорит по-коптски так, будто это его родной язык. Что касается языка этрусков, тут судить я не могу», – ПРОФ. ЭДДИСОН БЛЭКСЛИ, кафедра древних языков Университета Вальпараисо, Инд.

«Чабб – проходимец. Берусь приготовить ему такой цианистый коктейль, что он за полминуты отойдет в мир иной». – Г. Л. МЕНКЕН.

Вашему вниманию!

Доктор Чабб не утверждал и не утверждает, что обладает способностью ВОСКРЕШАТЬ МЕРТВЫХ.

Библия учит нас тому, что это по силам лишь Спасителю и Двенадцати Апостолам.

Принимаются добровольные пожертвования в пользу повсеместного обеспечения действия антиэволюционного законодательства.

Это был розыгрыш. Менкен и Эдгар Ли Мастерс (завсегдатай «Шлогля», поэт, автор «Антологии Спун-Ривер») сочинили текст этой рекламной листовки, после чего Менкен нанял мальчишку, чтобы распространить листовку по городу, и стал ждать. Но ничего не произошло. Внимание жителей городка было приковано к уже шедшему процессу.

Что же касается Фишбейна, то он и его жена Анна вместе с тремя детьми к тому времени перебрались на Блэкстон-авеню в дом, построенный по проекту, в общих чертах намеченному знаменитым Фрэнком Ллойдом Райтом: восемь элегантных комнат, каждое окно имеет индивидуальную форму, и некоторые открывают вид на озеро Мичиган. Неутомимый боец, Муссолини от медицины, Медицинский Мидас и Аптечный Дюма (тяготение к хлестким прозвищам никогда не оставляло его врагов), в своей домашней жизни неукоснительно тяготел к покою, что, надо сказать, ничуть его не расслабляло. Свои отцовские обязанности Фишбейн выполнял с той же кипучей страстью, какую проявлял во всем прочем. Он учил свою дочь Марджери играть в кости, сидя с ней на заднем сиденье «Кадиллака», который вел шофер, и возил ее по ее настоятельной просьбе «на цыганское шоу Розы Ли». «Мы видели Джека Демпси на ринге, – вспоминала другая его дочь, Барбара, – а едва заслышав сирену пожарной машины, вместе с папой мчались со всех ног, чтобы посмотреть пожар».

Переезд в новый дом совпал по времени с карьерным взлетом Фишбейна: он был назначен главным редактором журнала Медицинской ассоциации – то есть получил должность, к которой долго готовился. Поначалу ему помогали двое секретарей на полной ставке, затем он нанял третьего и быстро укрепил представление о себе как о всезнающем и всевидящем демиурге АМА – ассоциации, которую один туристический гид, обмолвившись, назвал Американской фишбейновской ассоциацией. Исторгая из себя книги и статьи по пятнадцать тысяч слов в неделю, он превратил журнал из небольшого узкопрофессионального издания в громкий социально-политический голос. Он постоянно был в дороге (один журналист уверял, что «Фишбейн летает так много, что, даже сидя в простом кресле, по привычке ищет рукой ремень безопасности, желая пристегнуться»); количество его выступлений достигало ста тридцати в год. Кем же он был – вдохновенным оратором или неугомонным болтуном? Как та, так и другая точки зрения имеют право на существование, но в качестве голоса ста тысяч профессиональных врачей, не имевших консолидированного мнения ни по одному из вопросов, он имел, как считало большинство, несомненный успех, будучи не столько политиком, сколько стихийным, природным явлением.