Шарлатан

Среди тысяч радиослушателей его станции был и Энди Уайтбек, житель Каунсл-Блаффс, штат Айова. Его, как и других, тронуло то высокое благородство, с которым доктор выполнял свою миссию. Уайтбек мечтал о сложной четырехфазной операции на железах, одной их тех, что производил Бринкли, но они с женой еле-еле сводили концы с концами. Единственным сколько-нибудь ценным имуществом, которым они владели, был их дом. Теперь, как бы в ответ на призыв к молитве, они заложили дом, и Уайтбек направился в клинику Бринкли.

Там он познакомился с другим пациентом, фермером Джозефом Фритцем из Небраски.

«Энди рассказал мне свою историю, – вспоминал много лет спустя Фритц. – Он рассказал, что они с женой решили, что Бринкли, такой хороший добрый христианин, читающий такие чудесные проповеди по радио каждое воскресенье, поняв, как беден Энди, сумевший выручить за дом только пятьсот пятьдесят долларов, несомненно, сделает ему операцию за эту сумму, а может быть, как добрый самаритянин из Библии, сделает ее бесплатно. Скажет Энди: «Иди домой, верни эти деньги жене, выкупите ваш дом и да благословит Господь вас обоих!»

Но не на такого рода христианина он напал! Когда выяснилось, что Энди прибыл в клинику с пятьюстами пятьюдесятью долларами, Бринкли к нему даже не притронулся. Не заплатишь семьсот пятьдесят долларов – возвращайся восвояси, и никакой тебе операции.

Ни к кому в жизни я не испытывал такой жалости, какую чувствовал к бедняге Энди, когда тот стоял передо мной, плача как ребенок. Он так хотел этой операции, чтобы вернуться на свою прежнюю работу.

Тут вмешалась Минни, считавшая свою роль в клинике ролью благожелательной советчицы и бухгалтера: «Она сказала Энди, что ему придется добавить всего двести долларов. Они в два голоса принялись пугать его, говоря, что лишь козлиные железы могут его спасти, вернуть ему молодость и силу, а Энди не знал, как раздобыть еще денег. Со слезами на глазах он умолял Бринкли принять от него расписку в том, что выплатит недостающие двести долларов из своего жалованья постепенно, присылая деньги регулярно с каждой зарплаты». Бринкли не соглашался. В конце концов, – пишет Фритц, – миссис Бринкли связалась с работодателями Энди и получила от них письменное обещание вычитать из жалованья Энди и присылать ей деньги каждую неделю, пока все двести долларов не будут выплачены. Только после этого операция была сделана, и Энди отправился назад, к своему заложенному дому и предстоящему безденежью».

«Операция, – добавляет Фритц, – оказалась бесполезной. Уайтбек в своем письме к нему сообщил, что «чувствует себя намного хуже, чем до того, как Бринкли поработал над ним… Видимо, не его состояние хотел он облегчить, а лишь его кошелек». Что же до самого Фритца, то он радовался, что остался жив.

К несчастью, чем лучше налажена реклама, тем чаще она попадает не к тем людям, для которых предназначена.

Когда доктор Макс Торек, бывший наставник Бринкли и давний его недруг, прочел о присуждении последнему степени в Павии, он немедленно послал туда негодующую телеграмму с протестом. После подключился и Фишбейн, и они вдвоем начали бомбардировать итальянскую администрацию и медицинское сообщество Италии, засыпая их красноречивыми фактами и раскрывая им глаза на награжденного ими ученой степенью проходимца.

Подействовало: Бринкли был лишен ученой степени распоряжением Муссолини.

Глава 22

Возвращаясь в санаторий после очередного визита к Сэндбергу, Юджин Дебс почувствовал себя плохо и упал на тротуар. Не прошло и часа, как у Морриса Фишбейна зазвонил телефон. С огромным удивлением Фишбейн узнал, что Дебс, которого он не видел уже более четырех лет, просил, если его здоровью будет грозить опасность, обратиться только к доктору Фишбейну.

Так как практикующим врачом Фишбейн не был, к постели Дебса он направился вместе с двумя другими докторами. Но состояние великого социалиста было безнадежно. «Мистер Дебс стал очевидной жертвой крайнего истощения, – писал впоследствии Фишбейн. Больной лежал в постели, еле дыша… Знахари-натуропаты, столкнувшись с подобной критической ситуацией, пытались применить диатермию, глубокое прогревание, или же электролечение. Вероятно, из-за бессознательного состояния он получил ожоги, и следы от ожогов на месте наложения электродов были ясно видны на теле. Когда это не помогло, его стали колоть разведенным в воде соком кактуса – «старинное знахарское средство», потом попробовали дигиталис – поначалу в слишком малой пропорции, затем в слишком большой. Через несколько часов Дебс скончался».