Шарлотта Бронте. Очерк жизни и творчества

Без преувеличения можно сказать, что Шарлотта Бронте, в лице своей одинокой, гордой и неимущей героини-гувернантки, ввела в мировую литературу новый образ. Так, Э. Моэрс в свойственной ей несколько «эпатирующей» манере утверждала, что именно Шарлотта Бронте «пустила странствовать по миру аккуратную и опрятную английскую старую деву, которая всюду приносила с собой английские условности и английскую манеру поведения». Исследовательница могла бы, конечно, добавить, что в этом образе изначально была заложена страстная жажда независимости, честного труда и умение в любых обстоятельствах держать себя с достоинством. Образ действительно оказался «бродячим» и вызвал массу аллюзий, неожиданно отзываясь в творчестве самых разных писателей. Невозможно не вспомнить, между прочим, рассказ А.П. Чехова «Дочь Альбиона», поднимающий почти фарсовую ситуацию до высокого драматизма. С гениальной проницательностью передана в рассказе и та английская «нелюбовь к иностранцам», о которой писали Бронте и Диккенс, и весь ужас зависимого положения человека, которого оскорбляют самым беспардонным образом и который может противопоставить оскорбительному отношению лишь гордость и презрение к дремучему невежеству и хамскому пренебрежению человеческим достоинством – что и делает несчастная гувернантка, принуждённая терпеть, говоря словами Бронте, «лишения и даже унижения».

Бронтеанская тема женского равноправия с мужчиной в мире чувств и мыслей прослеживается и в романах английских писательниц XX века, например, Маргарет Дрэббл («Сквозь игольное ушко») и Дорис Лессинг («Золотой дневник», «Четырёхвратный город»). На наш взгляд, однако, героини и Дрэббл, и Лессинг всё ещё пытались доказать и себе, и окружающим эмоциональную, человеческую, психологическую значимость своего женского «естества» – то, что вполне было ясно уже Джейн Эйр, Кэтрин Эрншо, Эгнес Грей и Люси Сноу, не говоря, разумеется, о самой Шарлотте Бронте, прекрасно понимавшей зависимость индивидуальной свободы – и несвободы – женщины от «фундаментальных» общественных причин. Это порой игнорируют современные романистки, расценивающие проблему женского равноправия с позиции «извечной борьбы полов». Говоря об английской традиции «воплощения» знаменитой героини Бронте, нельзя не упомянуть и о такой её литературной «реминисценции», как Сара Вудраф Джона Фаулза (роман «Женщина французского лейтенанта»), бросающая вызов условностям, осмеливающаяся любить наперекор викторианским канонам (действие романа происходит в XIX веке). Своей страстностью, своеволием, удивительной слиянностью с природой в широком смысле слова – и с природой страстей – Сара напоминает не только Джейн Эйр, но и Кэтрин Эрншо Эмили Бронте.

Наши отечественные критики одними из первых выявили в произведениях Бронте то сочетание высокой художественности и «высокой морали», которые она сама стремилась найти у Теккерея. Главным художественным завоеванием писательницы явилось умение раскрыть подлинную силу духа неимущего человека, драматизм его становления в борьбе с социальной «судьбой». Жажда независимости, стремление к справедливости, чувство собственного достоинства, сознание своей эмоциональной и нравственной значимости, этическая стойкость, гордость человека неимущего, честным трудом зарабатывающего на кусок хлеба, нежелание склонить голову перед авторитетом, если он заключается только в преимуществах положения, привилегиях происхождения, – вот истинная высокая мораль, делающая творчество Шарлотты Бронте таким притягательным и для современного читателя. Романы Бронте всегда полны неподдельного уважения к человеку борющемуся, веры в его чувство моральной ответственности перед собой, людьми и «жизнью». Она твёрдо была убеждена в том, что именно труд и свобода – условие полноценной этической и эмоциональной жизни, и ещё – неиссякаемое мужество. С ним она принимала тяготы личной судьбы, и таким же мужеством она в полной мере наделила своих героинь. Даже Люси Сноу, изображая которую, писательница даёт понять, насколько может быть сурова и враждебна по отношению к «маленькому человеку» окружающая действительность, далека от желания признать победу зла над добром, что так свойственно порой «маленькому» человеку современного зарубежного романа. Но ведь среди героинь Бронте нет, по сути дела, «маленьких» людей: они всегда полны самого высокого представления о значительности человеческой личности и стремятся реализовать это представление в повседневной жизни.