Шаровая молния

– Зуб точишь на нее, что она не дала тебе раньше, сучок?! Разве я не прав?! – подловил Вершинина Витек, усевшись на корточки у кровати и посматривая на него. – Все это твое мнение… личное! Бесполезно его оспаривать – скажу только, что во многом ты заблуждаешься. Ты не успокаивался до последнего, а у меня тоже есть принципы… Я не буду уходить – как и ты, доведу дело до конца. Вина твоя, как говорится, доказана, пощады не жди… кровяки предвидится много! Так каково это было? – поднялся Витек. – Тебе понравилось? Заманить ее к себе, опозорить, лишить девственности, а потом изувечить и бросить, – Ретинский зверел на глазах. – О каком разговоре и примирении может идти речь?! Никогда я не пойду на это! Ты за все ответишь. Это тебе не проститутки – помню я, ты рассказывал, как ими пользоваться. Да ни одна нормальная телка тебе не даст!

Тут Вершинина задели за живое.

– Вот, значит, как ты заговорил, Ретинский?! Тварь ты неблагодарная! – свирепел Вершинин, подумывая над тем, как покончить с этим раз и навсегда. – Ты вспомни, как мы с тобой по клубам гуляли, как баб шпилили. И ты что-то тут несешь про любовь, верность и целомудрие?! Да пошло оно все к чертям собачьим! Мне, значит, со всеми подряд кувыркаться нельзя, а тебе можно – ты только вспомни, кто под тебя ложился: глаза на затылок полезут! Ты какую-то там Юльку любишь? Так это курам на смех! Ты сам в себе запутался, Ретинский. Сам не без греха. Ты вспомни-вспомни…

Ретинский молчал.

– А вот с последним твоим суждением я категорически не согласен, – сказал Вершинин, восторженно и громко добавив. – Дают мне все и будут давать! Я не ты. Я полигамен, как и все мужики. А женщины наоборот только и ищут одного единственного. Небось, и ты с ними?! Докатились!

Тут Леха заметил, что враг давно не дремлет, глаз с него не сводит. Вершинин напрягся, настраиваясь пластаться до полного изнеможения, до последней капли крови. Лишь бы последний удар был за ним, чтобы в очередной раз доказать свое превосходство, чтобы его точка зрения оказалась единственно верной – за это он был готов кому угодно пасть разорвать.

Казалось, что от ярости воздух звенит. Пацаны не спускали глаз друг с друга. И у того, и у другого силы и желание были на исходе. Они настолько устали, столько нанесли друг другу увечий, что каждая минута подбрасывала им то нестерпимые боли, то галлюцинации, то туман, который застилал все вокруг. Неясно было до самого конца, кто сломается первым. На грани были оба. Но никто не сдавался – либо сейчас, либо никогда. Понеслась!

Вершинин раскрыл рот от бессилия. Боль покрывала все его тело, ноги дрожали, в глазах, под которыми зрели огромные фонари, все искрилось и качалось, его трясло как на морозе, кровь из множества ран не хотела сворачиваться, суставы и мышцы ломило. Все подобное было и у Вити. Но нужно было выходить и бороться, несмотря ни на что, как и было обещано…

Алексей внезапно засмеялся, погрузив противника в недоумение:

– Ха-ха-ха! Я понял! Да-да! – ржал без устали Вершинин.

– Что это ты там понял?! Неужто дошло до тебя, пустоголового, что ты сделал?!

Алексей стоял в луже собственной крови, но продолжал усмехаться. Вид у него был такой довольный, что язык не повернется сказать, что этот человек остановился в паре шагов от смерти.

– Завидно тебе, братан! Ох, завидно, – тянул Алеша, – что твоя девчушка быстрее под меня легла. До чертиков завидно!

Этот выпад точно переполнил чашу терпения Ретинского.

– Иди сюда, падаль! – не выдержал он. – Это уже ни в какие ворота…

– Да с удовольствием, – шепнул Вершинин и вышел в зал, придерживаясь за стену.

Решающий удар Ретинского был стремителен: когда Витек летел через весь зал навстречу своему противнику, его удивил тот факт, что к нему вышел совершенно спокойный и уравновешенный человек, не предпринимавший никаких оборонительных приемов, даже не выставивший вперед кулаки. Витек вначале хотел зарядить тому локтем по груди, но позже решил поддаться спонтанности, орудуя и кулаком размером с ведро, и тяжелым ломом, который он выудил из-под кровати.

Вершинин же бесстрашно вышел на линию огня, внушив Ретинскому мысль о том, что мажор, гуляка и альфонс все понял, раскаивается и, не выбрасывая белого флага, решает принять потенциальный нокаут именно так. Алексей будто в замедленной съемке видел, как к нему летит Витя – вот в такие моменты внезапно задаешься вопросом, что же делать: обороняться при условии, что сил нет, или умереть? К тому же смерти Вершинина по итогам этого дня требовало все вокруг. Но если и это не выгорит, то хотя бы отключиться и спокойно пропустить развязку, забыться и отлежаться, находясь в мнимой, но все же безопасности. Решать нужно быстро…

Ретинский подскочил к Лехе, а тот возьми и прыгни под ноги своему сопернику, который совершенно не успевает среагировать и понять, что задумал Алексей. Увернувшись от смертоносного хука, Вершинин схватил рогоносца за коленки и дернул со всей силы на себя. Ретинский шлепнулся об пол. И снова Вершинин на коне!