Шатаут

В груди зарождается такая сильная боль, что кажется, ее вот-вот разорвет на части. По сравнению с тем, через что ей пришлось пройти, все те вещи, о которых я беспокоился, кажутся смехотворными. Серафина снова отводит взгляд.

– Думаю… я была не уверена, захочешь ли ты об этом знать. Ты был так занят хоккеем и так переживал, и…

Ее слова выводят меня из равновесия. Если она действительно так думает, значит, я все испортил.

– Конечно, я хотел бы об этом знать, Динь. Я люблю тебя, – признание срывается с губ прежде, чем я успеваю себя остановить. Не знаю, подходящее ли сейчас время, хочет ли она вообще это слышать. Но это правда.

– Что? – Серафина поворачивается и с удивлением смотрит на меня.

– Я тебя люблю, – повторяю я, заправляя прядь влажных волос ей за ухо. – Чертовски сильно. И мне жаль, если я заставил тебя почувствовать, что это не так. Без тебя ничего не имеет значения.

– Не говори мне это только потому, что чувствуешь себя обязанным, – ее нижняя губа подрагивает.

– Я говорю это, потому что это правда. Знаю, мы договорились плыть по течению, но я хочу большего, Сер. Я хочу тебя. Всю тебя. Ярлык, будущее, все, что захочешь.

Слезы текут по ее щекам. Рыдая еще сильнее, чем раньше, она прячет лицо у меня на груди. Осознание, что она переживала подобные страдания в одиночку, убивает меня. Я крепче обнимаю Серафину, больше всего на свете желая все исправить и проклиная тот факт, что не в силах этого сделать.

– Ты все еще х-хочешь быть со мной? – она едва выговаривает слова между судорожными глотками воздуха. – Даже если я заболею или буду вынуждена лечь на операцию…

От ее последней фразы у меня мороз по коже. Не потому что не хочу иметь с этим дело, а потому что не переношу даже мысли о том, что с ней случится подобное. Черт. Почему жизнь так несправедлива?

– Несмотря ни на что. Я весь твой, Сер. Ради тебя я сделаю что угодно. Только скажи.

Все еще рыдающая, она прижимается ко мне, пока я борюсь с комком в горле. Как долго она боролась с этим одна?

– Это как-то связано с тем, что случилось на вечеринке у Роба? – тихо спрашиваю я. Так я узнаю хотя бы примерно.

– Да, – выдыхает Сера, вцепившись в мою футболку.

Черт. Получается, это продолжалось довольно долго.

– Больше тебе не нужно проходить через это в одиночку. Я с тобой.

– Хорошо, – икает Серафина.

Какое-то время я просто держу ее в объятиях, поглаживаю по спине в попытке успокоить. Меня ранит то, что я никак не могу облегчить ее страданий. Эта, зарождающаяся где-то внутри боль пробирает до самых костей.

Я жду, пока Серафина не выбьется из сил, а ее рыдания не начнут стихать.

– Ты ела? – спрашиваю я, поглаживая ее по волосам.

– Нет, – признается она. – Со вчерашнего дня.

Черт. Следовало спросить ее об этом раньше. Уже далеко за полдень, а это значит – ей давно пора что-то съесть.

Я наклоняюсь, чтобы взять с прикроватной тумбы телефон.

– Давай я что-нибудь закажу. Заодно отправлю сообщение Марку. Хочу его предупредить.

Серафина поднимает на меня взгляд, ее ресницы все еще мокры от слез.

– Предупредить?

– Да. Отправлю его на недельку в отпуск. Так у него будет достаточно времени, чтобы отдохнуть за городом.

– Что? – она выбирается из моих объятий и отодвигается. – Я не могу удерживать тебя целую неделю.

– Динь, – прижимаю я палец к ее губам. После того, что я узнал, тренировки беспокоят меня меньше всего. – Хоккей подождет. Сейчас нет ничего важнее тебя. Я освобожу расписание. Скажу тренеру, что не приду на завтрашнюю тренировку. Так смогу сходить с тобой на прием, если хочешь. Или просто остаться дома и подождать, когда ты вернешься. В любом случае я рядом и никуда не собираюсь.

* * *

Холодный душ и несколько пропущенных приемов пищи пробудили в Серафине зверский аппетит. Когда наш заказ доставляют, она съедает почти столько же, сколько и я. Учитывая, что сам я чертовски проголодался, это говорит о многом.

– Кстати… – поморщившись, она опускает почти доеденный сэндвич с курицей. – Чейз ничего не знает.

– Я уже догадался. Есть причина, почему ты скрываешь это от него?

Поскольку Серафина и Чейз довольно близки, меня удивляет, что она умолчала о чем-то настолько важном. Она слегка прикусывает губу, но тут же отпускает ее.

– Мужчины тоже могут быть носителями, но мама хотела выбрать правильное время, чтобы поговорить с ним об этом.

– Понимаю, – я беру еще немного картошки фри с середины стола, где мы составили все блюда, чтобы каждый мог выбрать, что захочет. Уже и так понятно, что на этой неделе я не собираюсь беспокоиться о сбалансированном питании. Как и ходить на занятия в колледж. – Можешь рассказать мне подробнее о мутации BRCA, Сер?

Конечно, при первой же возможности я собираюсь пуститься в исследование, но сейчас мне хочется, чтобы Сера в общих чертах и без прикрас рассказала о том, с чем мы имеем дело.

– Наличие гена BRCA1 говорит о повышенной вероятности того, что я заболею раком молочной железы и яичников, – она крепче сжимает стакан с холодным чаем.

От ее слов у меня замирает сердце.

– Существуют ли какие-то меры? Дополнительная проверка организма?