Шато д'Иф и другие повести

Прежде всего надлежало вернуться на восточное побережье и выполнить инструкции Эдгара Зариуса… Кроме того, он мог попытаться убедить Эдгара продать – или просто отдать – оба контракта «Аргусу». Или же он мог сложить с себя полномочия представителя «Зодиака», снять номера в отеле «Марлена Хильденбранд» и провести месяц на тенистой веранде… Решение Милтона было предопределено извращенной особенностью его психики. В глубине души, на фундаментальном уровне, он ощущал свою невзрачную посредственность, отсутствие у него выдающегося интеллекта и какого-либо незаменимого опыта. Но ощущение это было настолько неприятным, что Милтон никогда не позволял ему преодолеть порог сознания и вел себя так, как если бы противоположная самооценка соответствовала действительности. Поэтому, несмотря на внутреннее сопротивление и отвращение, Милтон, внешне собранный и непринужденный, сформулировал план, позволявший справиться с неожиданным затруднением.

Он вернулся в коммуникационный центр и отправил следующее сообщение:

«Эдгару Зариусу, президенту корпорации «Зодиак контрол»

на островах Фараллон в Северной Америке на Земле

Ваше письмо получил. В Фронусе сложилась хаотическая ситуация. Налицо слишком много противоречий. Мне еще не удалось создать первоначальное ядро организации. В том, что касается Сабола, буду следовать Вашим указаниям в той мере, в какой это возможно. Как только я смогу представить какие-либо определенные рекомендации, Вы будете об этом извещены.

Милтон Хэк, корпорация «Зодиак контрол», до востребования

в Виландии на планете Этельринда-Кордас».

Совершенно необходим был аэромобиль. В Виландии находилось только одно подходящее агентство, предлагавшее в продажу машины компании «Странфлайт» по завышенным ценам, но это не вызвало у Милтона особого беспокойства. За пятнадцать тысяч долларов он приобрел роскошный голубой четырехместный «Мерлин», оснащенный всевозможным дополнительным оборудованием: макроскопом, автоматической системой управления, позволявшей прокладывать и прослеживать курс на карте телеэкрана, отделяющейся реактивной платформой для одиночных коротких полетов, аккумулятором с трехлетним запасом энергии, туалетом, разливочным автоматом для приготовления напитков, солнцезащитным экраном, пропускавшим свет, но превращавшим солнце в черный диск – короче говоря, в кабине «Мерлина» можно было устроиться гораздо удобнее, чем в отведенной Милтону сырой квартире на третьем этаже Гостеприимной Палаты в Грангали.

Милтон не торопился покинуть Виландию. Он изучал Старый Город, как турист, прогуливаясь по шатким мосткам и время от времени покупая приглянувшийся сувенир. Он поужинал в ресторане, висевшем в ста пятидесяти метрах над землей среди ветвей гигантского дерева, поднявшись к нему в похожей на птичью клетку кабинке, подвешенной на тросе, и с террасы ресторана любовался закатом над городом и бескрайним океаном. Фронус и Сабол казались невероятно далекими.

Спустившись в «птичьей клетке», он прошел по извилистому пирсу к отелю и провел там ночь. Наутро он не мог найти никаких оправданий, разумных или неразумных, для дальнейшей задержки. Забравшись – довольно-таки неохотно – в кабину «Мерлина» компании «Странфлайт», он полетел на восток.

Местность была населена и поля возделывались на расстоянии примерно пятидесяти километров вокруг Виландии, вплоть до подножия Внутреннего Барьера – отвесного эскарпа высотой полтора километра. За ним начинались дикие просторы Робаль-Кордаса. Милтон задал автоматический курс, и «Мерлин» безмятежно помчался вдаль.

Вскоре после полуночи по местному времени он пролетал над дворцом Кирила Дибдена. Во дворце устроили какой-то бал или фестиваль; Милтон успел заметить мягкие белые огни, разноцветные проблески и движение, но они тут же пропали за кормой – впереди громоздилась тень горного хребта, но и она скоро осталась в стороне. На востоке распростерся океан; полумесяцы двух из четырех лун, тонкие, как ятаганы, отбрасывали на волнах бледные дорожки дрожащего света.

Милтон повернул на север и пролетел над Опаловыми горами в Сабол. В Перазе было темно – во всем городе мерцали только два или три оранжевых огонька.

Милтон запрограммировал аэромобиль так, чтобы он медленно описывал широкие круги на высоте полутора километров, потянулся и улегся спать. Проснувшись на рассвете, он собрался с мыслями и посмотрел вокруг.