Шато д'Иф и другие повести

Таким образом, итоговый объем добычи составил 5,31 тонны – средний результат за смену. Значит, Флетчер все еще опережал Рэйта в тотализаторе. Завтра – последний день месяца. Теперь вряд ли что-нибудь помешало бы Флетчеру выиграть у Рэйта заветную штампованную фляжку старого виски «Хэйг энд Хэйг». Представив себе протесты и жалобы Рэйта, Флетчер усмехнулся и присвистнул сквозь зубы. Он чувствовал себя бодро и уверенно. Еще через месяц кончался его полугодовой контракт, после чего он мог вернуться в Старгольм с шестимесячным кредитом на счету.

Но куда запропастился Рэйт, черт бы его побрал? Флетчер выглянул в окно. Отсюда можно было видеть вертолет (закрепленный на палубе растяжками, чтобы его не сдуло сабрийскими грозовыми шквалами), а также мачту, черный горб генератора, резервуар с опресненной водой и, в дальнем конце, пульверизаторы, выщелачиватели, сепараторы Цветта и контейнеры для хранения готовой продукции.

Дверной проем заслонила темная фигура. Флетчер обернулся – но это был Агостино, оператор дневной смены, его уже сменил «Конопатый» Мерфи, оператор смены Флетчера.

«Где Рэйт?» – спросил Флетчер.

Агостино посмотрел по сторонам: «Я думал, он здесь».

«Может быть, он где-то в цеху?»

«Нет, я только что там был».

Флетчер подошел к внутренней двери управления, заглянул в туалет: «Тут его тоже нет».

Агостино отвернулся: «Пойду, приму душ». Выходя, он обернулся и заметил: «У нас кончаются морские желуди».

«Я отправлю баржу». Флетчер вышел на палубу вслед за Агостино и направился к цеху.

Он миновал причал, где швартовались баржи, и зашел на участок пульверизации. Пульверизатор №1 измельчал морских желудей – из пульпы добывали тантал. Установка №2 пульверизовала голожаберных моллюсков, содержавших рений. Шаровая мельница ожидала загрузки партии кораллов, которым вкрапления солей родия придавали оранжево-розовую окраску.

«Конопатый» Мерфи, с багровой физиономией и редкой порослью рыжих волос вокруг облысевшей макушки, производил регулярную проверку подшипников, валов, цепных приводов, цапф, клапанов и манометров. Флетчер наклонился к нему и спросил, перекрикивая шум дробилок: «Рэйт заходил?»

Мерфи отрицательно помотал головой.

Флетчер направился дальше, на участок выщелачивания, где ценные соли извлекались из пульпы, пробрался через чащу фракционирующих колонн сепараторов Цветта и снова вышел на палубу. Рэйта нигде не было. Надо полагать, он уже вернулся в управление.

Но управление пустовало.

Флетчер снова зашел в столовую. Агостино сидел, нагнувшись над миской перченых бобов. Дэйв Джонс, стюард с тощей скуластой физиономией, стоял у входа в камбуз.

«Рэйт заходил?» – поинтересовался Флетчер.

Джонс, никогда не произносивший двух слов, если можно было обойтись одним, неприязненно покачал головой. Агостино обернулся: «Ты проверил желудевую баржу? Может быть, Рэйт отправился к садкам».

Флетчер недоумевал: «А как же Мальберг?»

«Мальберг устанавливает новые зубья на ковше скребкового экскаватора».

Флетчер пытался вспомнить, стояла ли у причала баржа для сбора морских желудей. Если Мальберг, ответственный за обслуживание барж, был занят ремонтом, Рэйт действительно мог отплыть в одиночку. Флетчер налил себе чашку кофе: «Наверное, так и есть». Усевшись, Флетчер добавил: «Не похоже это на Рэйта – работать сверхурочно».

В столовую зашел Мальберг: «Где Карл? Я хотел заказать больше ковшовых зубьев».

«Уплыл рыбачить», – отозвался Агостино.

Мальберг рассмеялся очевидной шутке: «Того и гляди, поймает проволочного угря. Или декабраха».

Дэйв Джонс крякнул: «Пусть сам его готовит».

«Ниоткуда не следует, что декабрахи несъедобны, – возразил Мальберг. – Они похожи на тюленей».

«Кому понравится тюленина?» – прорычал Джонс.

«На мой взгляд, они больше напоминают русалок, – заметил Агостино, – с десятилучевой морской звездой вместо головы».

Флетчер опустил чашку на стол: «Когда Рэйт отчалил, хотел бы я знать?»

Мальберг пожал плечами; Агостино тоже ничего не мог сказать по этому поводу.

«До садков не больше часа пути. Он должен был уже вернуться».

«Может быть, там что-нибудь сломалось, – предположил Мальберг. – Хотя баржа была в отличном состоянии».

Флетчер поднялся на ноги: «Придется его вызвать». Покинув столовую, он вернулся в управление и вызвал желудевую баржу T3, пользуясь системой внутренней связи.

Экран не светился.

Флетчер ждал. Неоновый индикатор мигал – на борту баржи должен был раздаваться сигнал срочного вызова.

Ответа не было.

Флетчер почувствовал смутную тревогу. Выйдя из управления, он подошел к мачте, вступил на площадку лифта и поднялся к вращающемуся куполу навершия. Отсюда можно было видеть весь плот площадью почти две тысячи квадратных метров, водорослевый ковер в десять раз больше плота и окружающие океанские просторы.