Шато д'Иф и другие повести

Мерфи присвистнул. Что тут можно было сказать? Наконец он спросил: «Как это могло случиться?»

Флетчер покачал головой: «Не могу себе представить».

Мерфи облизал пересохшие губы: «Может быть, нам следует закрыть лавочку».

«Зачем?» – спросил Флетчер.

«Ну… чтобы почтить память погибшего, как говорится».

Флетчер то ли усмехнулся, то ли поморщился: «Какая разница? От того, что мы остановим производство, ничего не изменится».

«Тебе лучше знать. Но морских желудей уже почти не осталось».

«Карл загрузил полтора трюма… – Флетчер помолчал, глубоко вздохнул. – Я могу стряхнуть еще несколько садков, почему нет?»

Мерфи скорчил гримасу: «Мне все это не нравится, Сэм. Ты явно не в себе».

«Как бы то ни было, Карлу теперь все равно, – отозвался Флетчер. – А стряхивать желудей нам придется, так или иначе. Что еще остается? Сидеть и горевать? Это ничему не поможет».

«Надо полагать, ты прав», – с сомнением произнес Мерфи.

«Я вернусь часа через два».

«Смотри, не падай за борт!»

Экран погас. Флетчер не забывал о том, что до прибытия новой бригады – а она должна была прибыть через месяц – он оставался главным на плоту, суперинтендантом. Хотел он этого или нет, ему приходилось нести ответственность за происходящее.

Флетчер медленно вышел на палубу и взобрался к пульту управления лебедкой. В течение часа он вытаскивал из моря секции садков, подвешивая их над трюмом и счищая с них зеленовато-черные гроздья скребками манипуляторов, а потом опуская садки обратно в море. Здесь, на этом месте, Рэйт работал перед тем, как исчез. Каким образом он мог упасть за борт, управляя лебедкой?

Напряженные нервы Флетчера отвлекали мозг тревожными импульсами. Он выключил лебедку, стал спускаться по лесенке – и замер, глядя на канат, лежавший на палубе.

Это был странный канат – блестящий и прозрачный, толщиной больше двух сантиметров. Он свернулся широкой петлей, а один его конец спускался за борт. Флетчер хотел было подойти поближе, но не решился. Канат? В оснастке баржи не было таких канатов.

«Осторожно!» – предупредил себя Флетчер.

Неподалеку, на перекладине стойки, висел ручной скребок – инструмент, похожий на небольшой струг. Им очищали садки, если по той или иной причине автоматические скребки отказывали. Скребок висел в двух шагах, но, чтобы его достать, нужно было переступить через канат. Флетчер спустился на палубу. Канат задрожал, петля встрепенулась и мигом обвилась вокруг лодыжек Флетчера.

Флетчер рванулся к стойке и успел схватить скребок. Канат резко дернулся – Флетчер свалился на палубу лицом вниз, скребок со звоном выпал у него из руки. Флетчер брыкался и вырывался, но канат тащил его к поручню, легко преодолевая любые его усилия. Флетчер конвульсивно протянул руку и едва дотянулся до скребка. Канат уже поднимал его за лодыжки, чтобы перевалить через поручень. Флетчер сел и принялся лихорадочно рубить канат скребком. Канат обмяк, петля распалась, остатки ловушки соскользнули в море.

С трудом поднявшись на ноги, Флетчер тут же облокотился на поручень и заглянул вниз. Канат погружался в глубины моря, исчезая за маслянистыми отражениями неба. Затем, на какую-то долю секунды, поверхность воды выровнялась перпендикулярно направлению взгляда Флетчера. Примерно в метре под водой проплывал декабрах. Флетчер заметил золотисто-розовый пучок щупалец, радиально расходившихся наподобие лучей морской звезды, с черным углублением в центре – возможно, это был глаз.

Флетчер отшатнулся от поручня – в замешательстве, в испуге, подавленный близостью смерти. Он проклинал свою глупость, свою безрассудную неосторожность. Какой разумный человек стал бы оставаться здесь один и загружать баржу? С самого начала было ясно, что Рэйт погиб не в результате несчастного случая. Что-то убило Рэйта, и Флетчер предоставил тому же хищнику возможность нового нападения. Прихрамывая, он вернулся в кабину и включил насосы. Вода начала поступать в носовой заборник и вытесняться из выпускных отверстий за кормой. Баржа отплыла от садков; Флетчер задал курс на северо-запад, к плоту «Биоминералов», и снова вышел на палубу.

День подходил к концу; небо темнело, приобретая каштановый оттенок, дымка сгустилась настолько, что баржу, казалось, окружила масса окрашенной кровью воды. Крупнейшее из двух солнц Сабрии, тускло-красный гигант Гедеон, опустился за горизонт. Несколько минут облака озарялись только сине-зеленым блеском Атрея. Сумерки стали бледно-зелеными, причем благодаря какой-то иллюзии казалось, что они светлее прежних розовых. Но Атрей тоже нырнул за океан, и небо потемнело.

Впереди на верхушке мачты плота «Биоминералов» горел фонарь, поднимавшийся все выше по мере приближения баржи к причалу. Флетчер видел темные фигуры людей на фоне освещенных фонарем сооружений. Его ждала вся бригада: два оператора, Агостино и Мерфи, специалист по ремонту барж Мальберг, биохимик Дамон, стюард Дэйв Джонс, техник узла связи Мэннерс и Ганс Хайнц, инженер-механик.