Читаем Щедрый Буге (СИ) полностью

Действительно, почему тигр изменил свои старые повадки? Ведь в 19 веке амурский тигр (кстати, самый крупный среди своих собратьев) нередко был "волен" по отношению к человеку и, хотя избегал его, не считал двуногого неприкосновенным. При появлении переселенцев из Украины и центральных областей России, имевших хорошее огнестрельное оружие, но не знавших повадок тигров и потому стрелявших в них без всякой на то необходимости, иные обозлившиеся хищники стали буквально терроризировать обширные районы, поражая дерзостью и хитростью. Спасаясь от них, люди бросали свои хозяйства, уезжая подальше от владений людоеда. Отчаянная смелость некоторых зверей доходила до того, что они врывались ночью в избы и нападали на спящих людей.


результате активной охоты на всей огромной территории Дальнего Востока тигров осталось не более трех десятков. Тогда, в конце сороковых годов 20 века, и был принят закон о полном запрете охоты и охране гордости Уссурийской тайги. Со временем могучий хищник как будто переродился. Исчезли людоеды, реже стал страдать и домашний скот.


В чем причина изменения отношения тигра к человеку? Можно предположить, что те немногие, оставшиеся в живых к пятидесятым годам, потому и уцелели, что именно они из сотен своих сородичей четко усвоили, что человек опасен и, если хочешь жить, благоразумней всячески избегать


82


стычек с ним. Эта черта поведения постепенно закреплялась и генетически передавалась потомству, став отличительной особенностью всего амурского подвида. Стало быть, рассуждения Аки не так наивны, как кажется на первый взгляд.

После чая старик вкрадчиво спросил у меня, дружески подмигнув:


- Ай бё?*


Это выражение мне было знакомо и перевода не требовало.


- Анчи, анчи. Элэ! **- твердо ответил я, зная, что если стариков вовремя не остановить, то они будут бражничать до утра, а днем стонать от головной боли.


Покурив еще раз, охотники опять принялись за мясо. Аки ел, облизываясь, смачно причмокивая, обсасывая каждую косточку, но обиженный на меня, бурчал:


- Не мог чушка убивай. Секач деревом пахни.


Мне не хотелось спорить. Я радовался замечательному трофею - великолепным клыкам. Позже с помощью мелкой ножовки я распилил с обеих сторон гнезда, в которых они сидели, и, вынув их, измерил по наружному изгибу. Двадцать семь сантиметров! Настоящие бивни!


Но стариков терзали совсем другие мысли. Лукса, уже изучивший мой характер, начал издалека.

- Слыхал, на севере якуты огненный гриб жуют. С собой носят в кожаном мешочке.


- Какой такой гриб? - изумился Аки.


- Мухомор сушеный. Не всякий. Серый, кажется, годится. Захотел веселиться - пожевал. Говорят, лучше водки - голова утром не болит.

- О, шибко хорошо!








Ай бё (удэг.) - водка есть?


Анчи, анчи. Элэ (удэг.) - Нет, нет. Хватит.



83


- Вот ты, Аки, - продолжал Лукса, - кабана ругаешь, а зря. Хороший кабан. Такого большого кабаньего сердца я еще не видел. Ты, Аки, наверно, тоже не видел.

- Чего так говори? - запальчиво возразил старик, но Лукса успел перебить его:


- Очень большой кабан. Давай, Камиль, выпьем за самого большого хорского кабана, - и с чувством поднял пустую кружку.

Аки, так и не поняв замысел товарища, насуплено сопел:


- Какой большой? Много больше гляди.


- Ох и хитрый шеф у меня, - засмеялся я, уступая.


- Хитрецы в стойбище спят, а дураки в лесу сидят, - довольно хихикнул Лукса.

Аки, оценив, наконец, ситуацию, преобразился, нетерпеливо заерзал и, что-то бурча набитым ртом, стал искать глазами кружку:


- Твоя молодец, Камиль! Асаса! - примиряюще сказал он, выпив свою долю. - Беда, как хорошо. Дай, однако, табачку, моя кончался.

Воспользовавшись переменой настроения Аки, я, подавая коробку "Золотого руна", спросил:


- Аки, как вы думаете, в чем секрет целебной силы женьшеня? Подобревший старик не замедлил с ответом:

- Женьшень корень ученый. Долго живи - много знай. Своя сила хороший люди дари. Плохой люди не дари. - Раскуривая трубку, старик ненадолго примолк. - Одна ночь, - продолжал он, - цветок ярко гори. Эта ночь корень копай - любой болезнь лечи. Умер - живой делай. Однако, эта ночь корень трудно копай. Дракон корень береги. Только смелый дракон победи.


Беседовать с Аки доставляло большое удовольствие. Опытный промысловик, знающий буквально всё о повадках животных, народный целитель, шаман своего племени, обо всем остальном он имел наивно-детское представление.


84


- Аки, вы верите в загробный мир?


- Чего такой? - заморгал он.


Лукса, жестикулируя больше обычного, стал объяснять ему по-удэгейски.


Старик понимающе закивал:


- Я так знай: умри - плохой люди под земля ходи, хороший люди - небо ходи. Там все живи. Река, тайга, звери. Только обратно живи. Старика молодой делай. Моя скоро туда ходи. Котомка готовил.


- А как же вы попадете туда?


- Лыжня знай.


- Какая лыжня? - не понял я.


- На небе звездная лыжня замечал? Один конец к нижний люди, другой к верхний, - вмешался Лукса.

- А я вот слышал, что у вас умерших на деревья кладут.


Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука